Душа на верёвочке
Шрифт:
Неожиданно Генрих упал на грудь к Иде и затрясся в рыданиях.
– Милый, Генрих, ну зачем нам вспоминать те жестокие времена. Ведь каким смелым, хитрым и отважным был ваш пра-пра-прадед. Он выбирался из любой переделки. Сейчас мы живём совсем в другое время и это прекрасно! – успокаивала Генриха Ида.
– Но времена мало меняются. – Генрих поднял совершенно не заплаканное лицо и подмигнул мне. – Всё, как и прежде. Жажда наживы, ложь, зависть, гордыня и распутство.
– Это правда, – вздохнула Ида.
– Но мы насмотрелись
– А помните, Миледи, однажды жена французского Короля Людовика ХIV, мадам Ментенон, захотела посреди лета прокатиться на санях? – сквозь смех проговорил Генрих. На его глазах выступили слезы.
– Кто же не помнит мадам Ментенон? – спросила Ида, со смешанной аффектацией самоудивления.
– Ей просто нужно было занять чем-то Короля, – объяснил Генрих. Он каждую ночь приходил к ней в спальню, и мы никак не могли увидеться. Утром следующего дня я еле успел спрятаться за потайной дверью, как Король послал за ней. В итоге, тем же утром для неё устроили многокилометровую «снежную» трассу из соли и сахара по дорогам Версаля.
– Да уж, грязь в Версале была всем известна в то время. Мнимая трасса не скрыла её и на день, – усмехнулась Ида. – А помните английского Короля Генриха VIII? Он решил сэкономить деньги и вместо серебряных шиллингов стал чеканить их из меди, покрывая затем серебром.
– Жадный сукин сын, – засмеялся Генрих.
– Серебро быстро стиралось, особенно на самых выступающих частях. К таким частям относился и нос Короля. Из-за этого вытертого носа его и прозвали все «старый медный нос».
От смеха слезы катились и у меня, потому что уж очень смешно Ида и Генрих, это рассказывали. Генрих копировал походку Короля и важно надувал щеки.
Насмеявшись вдоволь, мы немного помолчали, созерцая море и слушая его тихий шёпот.
– Надо верить в чувство, исцеляющее все вокруг. Это доброта и любовь. Ведь я правильно говорю, Анна?
Ида посмотрела на меня, и я совершенно автоматически кивнула ей, как китайский болванчик, которого часто ставят на торпеду в машине. И он кивает головой каждый раз, когда машина подпрыгивает на кочке.
Неожиданно Генрих спрыгнул с шезлонга и оживлённо воскликнул:
– Надо выпить!
– И то верно. Давай наше любимое, – поддержала его Ида.
Мгновенно в руках Генриха материализовался разнос, на котором стояло три бокала с какой-то зеленоватой жидкостью, пузатые стенки которых были запотевшие, будто бы их только что из морозилки. Трубочки салатового цвета, унизанные фруктами и миленький яркий зонтик довершал украшения коктейля.
– Негоже пить без тоста, – Ида уже взяла бокал в руку.
– Тост, тост, – подхватил предложение Иды Генрих.
Они вдвоём, в ожидании, уставились на меня. Я смотрела на бокалы и не решалась к ним прикоснуться.
– Берите, берите, – Генрих настойчиво всунул бокал мне в руку.
Стенки бокала, к моему удивлению, не были холодными. А вот дымок из бокала,
Вкус напитка оказался необычным, и я, не останавливаясь допила до дна.
В голове зашумело.
– Как красиво, – воскликнула Ида. – К слову о любви. Видите вон ту парочку, мило воркующую на берегу моря?
Мы посмотрели в сторону, куда показывала Ида и увидели мужчину и женщину, сидящих на берегу моря о чем-то мило беседующих.
– Так вот – это муж и жена. Он изменяет своей жене, но она об этом не знает. Более того, он хочет по приезду домой подать на развод. Но из его затеи ничего не выйдет, потому что буквально через минуту она скажет ему, что ждёт от него ребёнка.
Неожиданно мы услышали громкий радостный смех. Мужчина подхватил женщину на руки и закружил. Генрих довольный улыбался. Я в изумлении уставилась на эту странную парочку. Тревога змеёй заползла в мою душу, скрутилась клубочком и улеглась. «Бежать, надо срочно от них бежать, – билось у меня в голове. – Они сумасшедшие и я с ними сижу такая же, раз смеюсь их шуткам».
Я поёрзала на шезлонге, подумывая, как бы мне срочно уйти.
– Какая радостная весть, – воскликнул Генрих и у него в руках снова оказался разнос. Но на сей раз на нем стояли бокалы с жёлтой жидкостью. – Рождение ребёнка – это всегда так прелестно.
– Тем более, когда этот ребёнок в корне изменит жизнь своим родителям, – спокойно заметила Ида.
Слушая новых знакомых, ко мне наконец-то пришло осознание того, что меня разыгрывают.
«Конечно же, разыгрывают, не может быть иначе, – нашла объяснения я, всему происходящему. – Какая прабабушка и король? И они всему свидетели? Юмористы, одним словом. А может аферисты? – испугалась я».
– Я пойду, – решила я, наконец, вставить слово в их диалог. – Надо бы и вещи собирать. Завтра все ж таки уезжать.
Я старалась не смотреть на своих новых знакомых и суетливо, изобразила озабоченность и деловитость, пыталась встать и поскорее уйти.
– Анна, – сказала Ида. – У Вас чемодан на половину сложен. Зачем эта суета? Тем более, завтра рейс отложат. Успеете насидеться в аэропорту. А сейчас – наслаждайтесь морем. Ведь, когда Вы вернётесь домой – узнаете, что Ваша начальница попала в больницу и Вас назначат на её место. И в следующий отпуск, Вы сможете поехать спустя три года. Наверно, это известие порадует Вас.