Душа Сурака

Диллард Майкл Дж.

– Извините, капитан, – впервые за весь обед заговорила Хоши и отодвинула тарелку. – Мне что-то не хочется есть. – Арчер чувствовал, что она вот-вот встанет и, извинившись, уйдёт, но тут заговорил Трип.

– Вполне вас понимаю, – сказал он. – Если бы мне довелось увидеть то, что видели вы, я тоже потерял бы аппетит. Страшно видеть… столько смертей сразу. – Он предостерегающе глянул на Рида. – Не слушайте, что тут наговорил лейтенант. Такое случается далеко не каждый день.

Арчер отложил нож.

– Целый мир, – тихо сказал он.

– У меня есть теория, – сказал Трип. – Вулканцы

в чём-то правы…

Арчер взглянул на него с подчёркнутой заботливостью и сказал, пытаясь внести в разговор шутливую нотку:

– Вызовите врача. У коммандера жар.

Трип шикнул на него и продолжал:

– Нет, я серьёзно. Они правы в том смысле, что технический прогресс захватил нас, землян, слишком быстро. От жизни в маленьких селениях, где каждый знал каждого, к жизни в мегаполисах мы перешли за каких-нибудь несколько веков – гораздо быстрее, чем наша шкура, в эмоциональном смысле, успела загрубеть. Подумайте над этим: эмоционально мы приспособлены жить маленькими общинами, где всеобщие трагедии случаются чрезвычайно редко. Смерть кого-то одного мы способны перенести, если у нас есть возможность оплакать его и при поддержке общины. Но за короткое время наши средства связи усовершенствовались настолько, что мы знаем теперь не только то, что происходит в нашем селении, но и на соседней планете, и на соседней с ней… Мы не приспособлены выдерживать все плохие известия.

– В этом есть определённый смысл, – кивнул Арчер, надеясь таким образом поддержать разговор.

Хмуро глядя в свой стакан с водой, Хоши щёлкнула по нему.

– Есть. Но что случилось, случилось. Все они погибли… мы оказались бессильны. – Поняв глаза на мужчин, она произнесла почти вызывающе. – Не знаю, как вы, джентльмены, а я отправилась в этот рейс ради возможности что-то сделать. Я хотела помочь.

– Бывает, что помочь невозможно, что ни делай, – сказал Трип. – По крайней мере, они жили хорошо и создали высокоразвитую культуру. Судя по тому, что рассказали капитан и Малкольм, они умерли спокойно.

– Кроме одного, – покачала головой Хоши.

– Бр-р, – вздрогнул Рид. – Что правда, то правда. Его смерть лёгкой не была.

– В одной из палат той больницы, – обернулся к Трипу Арчер, – мы обнаружили женщину – когда мы её нашли, она была ещё жива. У её кровати стоял мужчина – может, это был её лечащий врач – и он умер и упал прямо на неё. Когда мы его подняли, мы увидели его лицо.

– Это было ужасно, коммандер, – сказала Хоши, наконец-то выпуская наружу боль, которую до сих пор держала в себе. – У него лицо было искажено, как будто он был вне себя от ярости…

При воспоминании об этом Арчер помрачнел; но тут его осенило, чем утешить Хоши.

– Да, зрелище было ужасное. Вот почему я рад, что у нас есть вы, Хоши. Все их записи, включая те, что мы нашли в больнице – с вашей помощью мы разгадаем эту тайну.

– Но им-то это уже не поможет, сэр, – с горечью возразила Хоши. – Об этом я и говорю.

– Возможно, – отвечал Арчер. – Но их записи могут помочь другим и не допустить, чтобы это повторилось. Вы поможете сохранить их наследие.

Хоши подняла голову и с благодарностью взглянула на капитана.

– Спасибо,

капитан. И не беспокойтесь обо мне. Как только я опять примусь за работу, со мной всё будет в порядке. И потом, вам тоже было тяжело видеть это.

Арчер почувствовал, как губы его чуть дрогнули в невесёлой улыбке.

Не сводя глаз с капитана, Рид подался вперёд в надежде также услышать от него что-нибудь утешительное; всё с той же улыбкой Арчер слегка пожал плечами. Но тут открылась дверь, и улыбка пропала с его лица.

В дверях стояла Т'Пол.

– Входите, – пригласил Арчер, радуясь, что её появление нарушило неловкость.

Но вулканка медлила.

– Мне хотелось поговорить с вами наедине, сэр. Видимо, я пришла не вовремя. Не могли бы вы назначить мне время?

– В этом нет необходимости. – Поднявшись из-за стола, Арчер кивнул сотрапезникам. – Прошу прощения.

– Я не хочу вам мешать, – настаивала Т'Пол, но Арчер уже выходил, и ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Очутившись в кают-компании, где никого не было, Арчер обернулся к ней лицом.

– Чем могу вам помочь, субкоммандер?

– Сэр, – ровным голосом произнесла она. Безупречные черты её оставались невозмутимы, как всегда; но Арчер чувствовал, что что-то беспокоит её. – Я приняла решение, касающееся моей роли в гибели последнего, кто оставался в живых на той планете.

Капитан вновь подумал о происшедшем с точки зрения вулканца. Хотя Т'Пол никак не проявляла своих чувств, случившееся оставило в её душе глубокий след. Арчер до некоторой степени сумел помочь Хоши справиться с эмоциональной травмой, но он и понятия не имел, как можно утешить вулканку – не говоря уже о том, что вулканцы, по идее, не нуждаются в утешении. Он только знал, о чём она сейчас думает: как давным-давно вынуждена была, защищая свою жизнь, убить вулканского контрабандиста. Она сильно переживала тогда… Арчер надеялся, что теперь ей будет не так тяжело.

– Т'Пол, – серьёзно сказал он, – как сказала Хоши, в том, что тот человек погиб, вашей вины нет. Я сам уже хотел стрелять в него; вы меня опередили, только и всего. Невозможно было предвидеть, что он может…

– Я убила его, капитан, – перебила она.

– Даже если так – вы не могли знать, что может случиться. Вам просто ничего другого не оставалось, иначе он убил бы Хоши. Говорю же, я сам хотел стрелять.

– Но вы – землянин. А я вулканка.

Арчер сделал вид, что не уловил скрытого в её словах смысла.

– Это я заметил.

– Как вулканка, я обязана всячески избегать совершать насилие. У меня было несколько альтернативных возможностей спасти Хоши, не применяя оружия; полагайся я на свой разум, а не на инстинкт, я поняла бы, что даже парализующий заряд может быть опасен для того туземца.

– Какие альтернативные возможности? – откровенно изумился Арчер. – Это произошло так быстро…

Не отвечая ему, она продолжала:

– Я много размышляла над случившимся. Единственная для меня возможность придерживаться вулканской этики – вернуться к учению Сурака. По этой причине я не могу больше допускать насилия ни в какой форме; по этой причине я должна сообщить вам, что в дальнейшем не буду носить и применять никакого оружия.