Душа в наследство
Шрифт:
– Контрантом.
— Видите ли, по данным базы совета магов Диосты, этот яд изобрела некая мисс Катарина Ломаш, верно?
— Да, это моя разработка, — ответила я. Никогда не думала, что кому-то придёт в голову использовать контрант как средство для убийства. Ведь для того, чтобы убить этим видом яда, необходимо ввести его прямо в кровь, да ещё и в нешуточном количестве!
— Может быть, вы расскажете нам, как, казалось бы безвредным средством от мавочного паразита, можно убить?
— Если взять большую дозу, думаю, капель сто, и ввести
а не от яда.
Следователь слушал жадно, но по-прежнему не возобновлял запись, продолжая имитировать дружескую беседу.
— Полагаю, при таком способе убийства лучше выбирать крупные вены? — поинтересовался он.
— Лучше даже артерии, — подумав, ответила я. — Например, сонную или бедренную — идеально.
Следователь кивал в такт моим размышлениям, и едва я закончила, вернулся к записям, тем не менее продолжив расспросы.
– Вы сказали, что у вас были холодные отношения, насколько?
– Мы не общались.
– Вообще?
— Недавно он написал мне письмо с просьбой приехать, я ответила не в самой вежливой форме.
— Это письмо написали вы? — мистер Уотсон продемонстрировал развёрнутый лист бумаги, исписанный моим почерком.
— Это, — опустив глаза, ответила я. Как ни старалась сохранять на лице вежливую приветливо-пренебрежительную улыбку, периодически она ускользала, выпуская истинные эмоции. Страх, волнение, стыд от того, что кто-то читал моё послание деду, недостойное настоящей леди.
– Через два дня после вашего ответа его убили, — констатировал следователь. — Знали ли вы, что стали основной наследницей?
– Не подозревала.
– Обрадовались? — с ухмылкой спросил он, снова оторвавшись от бумаг.
— Как вы могли такое подумать?! — возмущённо воскликнула я. — Да, я не могу сказать, что убита горем, но радоваться чьей-то смерти из-за наследства?
– Чьему-то убийству, — неожиданно поправил мистер Уотсон.
– Что? — недоумённо переспросила я.
— Вы сказали радоваться смерти, я поправил вас. Вы могли бы радоваться убийству мистера Бреннона.
Больше всего мне хотелось сейчас влепить мистеру Уотсону звонкую пощёчину, чтобы сбить с его лица эту самодовольную улыбку и немного отрезвить. Впервые в жизни пожалела, что нельзя бить патрульных. В душе всё кипело, но внешне я оставалась невозмутима, продолжая чуть снисходительно улыбаться.
– Нет, я не рада убийству деда.
– Почему, вы ведь получили состояние? — искренне удивился следователь.
– Мне не было нужно его состояние, ни раньше, ни сейчас.
Следователь задумчиво хмыкнул.
— Вы прекрасно держитесь и ведёте себя, как леди, нужно отдать вам должное. Но, мисс Ломаш, я знаю, что вы живёте небогато. Снимаете комнату, а ваша одежда
выглядит
Щёки опалило жаром, и я еле сдерживалась, чтобы не закричать или разрыдаться.
— Я одеваюсь так, как могу себе позволить, — отчеканила я. — У вас есть ещё вопросы?
— Пока нет, — растягивая слова, ответил мистер Уотсон, — вы и так нам очень помогли.
Я поднялась и, не прощаясь, покинула зал. Шла медленно, чеканя шаг — не хотелось, чтобы создалось впечатление побега. Мне не от чего убегать. Следом за мной, как оказалось, направился мистер Деш, нагнавший меня уже в коридоре.
– Не злитесь на него, он не хотел обидеть, — дружелюбно проговорил блондин.
Хоть внешне мистер Уотсон был изумительно-прекрасен, мистер Деш
определённо был более приятным человеком и собеседником.
– Мне не на что злиться, — улыбнулась я.
Мы уже дошли до гостиной и вот-вот должны были распрощаться. Как я поняла, мистер Деш направлялся за Флипом, а я хотела зайти в комнату. Я металась, не решаясь задать нужный вопрос, но в самый последний момент решилась.
— Мистер Деш, — окликнула мужчину. Едва он обернулся, я глубоко вздохнула и, часто трепеща ресницами, поинтересовалась: — Меня в чём-то подозревают?
– Мистер Уотсон подозревает всех, — развёл руками он, — но не переживайте, всё
будет хорошо.
Я кивнула и быстро направилась к комнате. Песнопений сегодня уже не было, но запах воска разнёсся по всему особняку. Там, в комнате, увешанной изображениями Безликой Богини, ещё сутки будут гореть самые обычные восковые свечи в честь памяти мистера Бреннона. Кстати, наверное, нужно будет всё-таки сходить в склеп: раз уж он оставил мне такое наследство, пусть и не очень желанное, будет не лишним поблагодарить.
В комнату я пришла, чтобы переодеться. Ехать к нотариусу я предпочла в брючном костюме строго покроя, конечно же чёрного цвета. Шляпку с вуалью оставила, как и перчатки, а вот туфли выбрала другие, на более высоком каблуке.
У меня было всего два кристалла связи, и я не знала, на кого их потратить. Однозначно нужно связаться с отцом, хотя бы для того, чтобы рассказать ему о наследстве и спросить, бывала ли я здесь в детстве. Я была уверена, что не бывала, но когда все вокруг твердят обратное, возникали определённые сомнения… И конечно, нужно предупредить миссис Томсон о возможной задержке. Хотя, с секретарём лучше переговорить после поездки к нотариусу.
Я уселась на постель и, активировав кристалл, произнесла:
– Адам Бреннон.
На этот раз отец долго не подключался к связи, и я уже всерьёз разволновалась.
— Кат! Привет, малышка! — в изображении над кристаллом появилось не только суровое лицо отца, но и улыбающееся мамы.
– Привет, — улыбнулась я. — Я в Меренске.
– Рассказывай, — отец жадно воззрился на меня.
— Деда отравили, это была не своя смерть, и он оставил мне…всё, — вкратце описала я самое важное.