Душа звездного дракона
Шрифт:
— Этой ночью ты пыталась помочь раненому, — неторопливо заговорил дракон, покрутив шеей, будто разминая после долгого полета.
Вспомнился полыхающий на крышах огонь и крики раненых, страшных грохот и безжизненное лицо мужчины, кому я так и не смогла помочь.
— Я пыталась. Ваше величество, — губы пересохли. — Но что вам до этого?.. — сорвалось неожиданно для себя самой. И я замерла, отведя глаза и ожидая наказания за свою несдержанность.
Одно дело отвечать так одному из иоши, и совсем другое — высшему из драконов! Но равнодушие ящера к страданиям людей, неволя и страх за Ари накатили комом
Я снова подняла глаза, столкнувшись с драконом взглядами. И если мой был отчаянный, то его — неожиданно довольный.
— А ты смелая девушка. Не думал, что сможешь так заговорить.
Значит, он хочет честного разговора? Вот так, со мной — одной из неприкасаемых, которых сторонятся люди из других каст, чтобы не подвергнуть опасности свою “чистоту”. Кому-то из неприкасаемых это даже дарило смелость — забавно видеть, что тебя боятся, пусть и по такому поводу.
— А вам… — говорить с самим королем раньше не приходилось, и я все же запнулась. Но раз он хочет от меня откровенности — он ее получит. — Вам нравится наблюдать, какую боль вы причиняете людям?
— Боль? — Дракон демонстративно поднял брови. — Насколько я знаю, ты одна из дхаби, прачек, что возятся с чужим бельём с рассвета до заката без права когда-нибудь покинуть свои земли или изменить положение. Разве не боль — быть тобой каждый день?
— Это моя судьба. Там я родилась, там рождена моя дочь. Вы разлучили меня с ней, зачем? Я не та, кто вам нужен. Это мой… мой прежде близкий человек подговорил забрать и меня тоже, но сделал это от личной обиды. Поверьте, — я вдруг почувствовала, что полностью остыла и с удивлением ощутила ровное биение сердца. — Отпустите меня к дочери или дайте ее увидеть — убедиться, что она в порядке. Прошу вас!
Я думала, что буду ненавидеть этого дракона больше других. Что он станет средоточием моей ярости, но король теперь казался самым рассудительным и разумным из них. И так странно… моя ненависть словно разбивалась об эту сдержанность, уходила в песок, не находя никакого отклика.
Дракон отвернулся к окну, посмотрел задумчиво вдаль и ничего не ответил.
— Кто твои родители? — заговорил он после минуты молчания и обернулся снова.
— Кто они могут быть? — Я с недоумением вскинула брови. — Такие же, как я. Неприкасаемые. Были… Мои родители погибли из-за вас, драконов. Я была еще мала.
— Как погибли?
— Я не помню.
— Не помнишь?
— Нет! Мы все пострадали от огня, я почти погибла, задохнувшись в дыму, но кто-то спас и вытащил. И что было раньше для меня в таком же тумане. Мое имя — единственное, что от них досталось.
Он кивнул и он спросил так же ровно и бесчувственно, продолжая свой болезненный допрос:
— Ливия, да. Имя красивое. А сколько лет тебе сейчас?
— Я не помню. Какая мне разница, сколько прошло времени? Мы не считаем. Есть судьба — работать, соблюдать законы касты и верить в иную жизнь после, ваше величество.
Дракон неожиданно рассмеялся, и слуги отступили подальше от нас, будто бы не хотели стать невольными слушателями этого разговора. Он повернулся к ним и жестом заставил всех покинуть зал и закрыть за собой двери. Мы остались наедине.
— Не видать тебе иной жизни, значит, ведь ты сама и нарушила ваши законы.
Что он и правда может понять? Как объяснить, что временами моя вера в богов и иную жизнь слабеет настолько, насколько иссякает родниковый ключ в середине жаркого лета. Но другого источника у меня нет, нет никакой опоры, и хочется просто жить, как подсказывает сердце! Хоть и знаю, что многие осудят и не примут за этот порыв.
Но я никогда не пожалею, что дала жизнь дочери.
— Что вы от меня хотите, Ваше Величество? — упрямо вернулась я к первому вопросу. — Вы забрали меня и других девушек… Неужели нет иных достойных, кто может дарить вам продолжение рода?
Дракон подошел ко мне ближе, обошел сбоку, заставив развернуться к окну. А ведь многие девушки наверняка считают их красивыми и охотно готовы разделить постель. Если не смотреть в их глаза… Я скользнула взглядом по груди дракона, на уровне которой оказалось мое лицо, невольно обратила внимание на крепкую шею, гладко выбритый подбородок и остановилась на губах, которые растянулись в едва уловимую улыбку.
Как я могла счесть его понимающим и разумным?! Я отступила на шаг. Дракон задумчиво покрутил головой. Показалось, что будь он в истинном облике, то шевельнул бы сейчас хвостом или вздыбил гребни на спине.
— Смотря, кого назвать достойной.
— Ту, в ком течет ваша драконья кровь?
— А может лучше ту, которая родилась на этой земле, много поколений дышала этим воздухом, крепко стоит на ногах и способна с легкостью дарить здесь новую жизнь?
Я судорожно сглотнула.
Король подошел, поднял мою голову и провел пальцами по виску, отбрасывая растрепанную прядь волос. Но вместо пальцев я будто чувствовала остроту драконьих когтей, которые запросто вопьются в кожу.
— Ты красивая девушка, Ливия. И у тебя доброе сердце. Слишком доброе для этого общества и этого времени. — Он легко обхватил ладонью мое лицо. Пришлось опять смотреть в эти пламенеющие глаза, которые словно видели меня насквозь. Его рука скользнула по шее, опустилась на плечо и сжала его. — Такие красивые волосы и ясные глаза, ты высокая, стройная, полная силы. И ты заботливая мать, готовая отдать свою жизнь за чужую… Как когда-то отдала твоя…
Я застыла перед ним, не в силах сдвинуться с места. То, что было для меня сокровенным, этот дракон выставлял на свет, оценивал и рассматривал так равнодушно. Наши чувства и желания для них ничего не стоят.
Показалось, он нарочно заставляет вернуться меня в прошлое. Он не знает, насколько там плохо и больно, не знает, что я давно не могу вспомнить раннее детство, остались лишь крохотные обрывки.
Промелькнули перед глазами воспоминания о самых дорогих мгновениях. Объятия матери, ее низкий шепот и улыбка, заливистый смех сестры, ласковая речь отца и его объятия слились в бесконечную ленту событий, ярких, важных, из которых я состою. И вдруг дикая боль пронзила все тело, прошла по позвоночнику снизу вверх, ударила в голову, скрутила в огромный комок пульсирующей раны. Везде разгорелся невыносимый огонь, жгущий заживо.