Душелов. Том 4
Шрифт:
Я бы даже сказал, что большинство из тех, с кем я беседовал на этом вечере, были куда более высокомерны, чем первый наследник Императора. Так что это достаточно удивительно.
А вот что совершенно неудивительно — так это то, как резко поменялось отношение присутствующих ко мне. И особенно ярко это проявлялось, конечно же, в беседах, что пошли по второму кругу.
Например те, кто чуть ли меня не презирали, теперь общались со мной как минимум на равных; а многие же из тех, кто и без того общался со мной на равных, после этого вовсе начали ко мне достаточно уважительно относиться,
И это совершенно неудивительно — пускай благодаря присутствию на вечере столь важной персоны, как первый наследник Императора, автоматически доказывало подлинность услышанного ими сегодня, тем не менее никто из них толком не знал, на что я годен, как аристократ. А потому приняли самую нейтральную позицию, дабы лишний раз не рисковать и в любом случае не пролететь мимо со своей неудачной ставкой.
Из-за этого более и никаких эмоция я не испытывал, вновь будто перейдя в автоматический режим, когда продолжаешь подходить к кому-то и общаться, а сам при этом во всю раздумываешь обо всём подряд. Даже о самых бесполезных мелочах. Вот настолько это вновь мне показалось скучным занятием.
Развлёкся же я ещё раз только когда очередь дошла до Уорда, что даже подходя ко мне, всё никак не мог взять себя в руки, продолжая едва заметно дрожать. И если изначально я желал сразу его успокоить, рассказав окольными путями, как всё было на самом деле, то в итоге… я не сдержался.
Да, это хреново, аморально и банально жестоко, но я лишь продолжил развивать начатое, подкармливая его самые жёсткие и неправдоподобные теории. Почему-то от этого, смотря, как его корёжит, мне становилось очень весело, хотя обычно ранее я никогда ничего интересного в подобном не находил.
Ну и конечно, в конце концов я, конечно же, всё-таки раскрыл перед ним правду.
Тем не менее… прямо перед уходом оставил намёк, что, якобы, всё может быть не так просто. Отчего в итоге вновь захотелось улыбаться, наблюдая, как его эмоциональное состояние пошатнулось в очередной раз за сегодняшний вечер и при этом у него уже даже нет шанса узнать, пошутил ли я в этот раз, как в прошлые, или же нет.
— По-моему, ты перегнул палку… — нерешительно и сострадательно произнесла Ева, стоило нам отойти от него. — Это было весело сначала, но в конце ты уже перегнул палку…
— Пожалуй, — признал я её правоту.
— Может, тогда, как выпадет шанс, стоит как-то загладить этот момент?..
Я немного задумался.
— Хорошая идея.
Не знаю, что на меня нашло в этот раз, но раз уж я это совершил, то нужно будет как-то постараться загладить вину. А то шутки-шутками, а нервы я ему действительно этим потрепал. И не то чтобы мне его жаль, — всё же я его в первый раз в жизни вижу и даже банально не знаю, какой он человек, — просто неправильно это будет оставлять вот так вот. Банально не по-человечески. А я всё же пока не хочу прекращать им быть…
Вскоре же после этого разговора приём начал подходить к своему логическому завершению. А когда наступило время его заканчивать, нам с Евой пришлось выходить на террасу дома уже вдвоём, ибо организатор и зачинщиком данного приёма являюсь
Ну а когда же я завершил произносить так же наизусть заученную прощальную речь, поблагодарив всех преступающих за то, что они явились сегодня сюда, мы с Евой разошлись в разные стороны дома: я, как и подобает организатору приёма, направился на выход на задний двор, где перекидывался прощальными словами со всеми присутствующими, а Ева, как и подобает моей сопровождающей, встала у основного выхода, где в свою очередь просто кланялась в спину уходящим.
Помню, я ещё как-то из интереса спросил у Алисы, обязательно ли соблюдать такую мелкую традицию, а она мне как в ответ излила всю предысторию этой традиции. Причём заняло это у неё ровно сорок восемь минут — я специально начал замерять где-то минут через десять от начала, когда понял, к чему это идёт. И на протяжении всего этого времени она смотрела на меня, как на какого-то в край необразованного маргинала, который только и умеет что, как пиво пить, да семечки грызть, сидя во дворе на лавочке и матерясь через слово.
В общем, больше я подобных вопросов не задавал — с меня хватило. К тому же я осознал, что аристократы трепетно относятся даже к такой вот явно устаревшей традиции, и как-то схаливить никак не выйдет. По крайней мере, при этом сохранив репутацию.
Когда же вся эта процедура, кажущаяся бесконечной, закончилась и мы с Евой остались одни на территории особняка, приём официально был завершён.
— Устал? — спросила Ева, подойдя ко мне, пока я развалился в кресле с закрытыми глазами.
— Не столько физически, сколько морально, — проговорил я, открыв глаза и взглянув на неё.
— Кофе? — улыбаясь, спросила она, протягивая мне небольшой поднос, на котором стоит кружка с небольшим, идущим из неё паром и небольшая тарелочка, наполненная несколькими видами сладостей.
— Спасибо, — взял я кружку.
Она в ответ лишь чуть ярче улыбнулась, поставив поднос на столик, стоящий слева от кресла.
— Это нормально, — увидев мою приподнятую бровь, приложив пальчики к щеке и слегка задумавшись, объяснила: — Ну, что ты морально устал. Всё же подобные вечера изматывают и тех, кто с рождения на них ходит: нужно ведь постоянно придерживаться правил этикета, всех традиций и много напрягать голову, чтобы случайно не попасть в какую-нибудь передрягу. А ты для первого раза — так вообще огромной молодец! Не думаю, что хоть кто-то есть на этом свете, кто справился бы с таким так хорошо, как ты!
— Спасибо, конечно, — я усмехнулся. — Но, честно говоря, было не то чтобы сложно. Мне даже казалось, что я могу так продолжать при нужде хоть весь день, а сейчас — стоило всем уйти и меня буквально поплавило, как сыр какой-то в микроволновке…
— Хм… ну, мне кажется, так у всех. Разве нет? Ты же всегда сконцентрирован во время приёма и нисколько не расслабляешься ни на секунду. То есть, ты подсознательно ставишь себе такой вот блок. И благодаря этому блоку и выходишь в конечном счёте за свои пределы. А стоит только всему закончиться, как ты подсознательно это тут же осознаёшь и расслабляешься, получая за раз всю ту нагрузку, что копилась всё это время.