Душеприказчик поневоле
Шрифт:
Так много всего, чего я раньше не мог сделать, а сейчас мне нужно только шевельнуть бровью!
За спиной раздался глухой хруст и грохот. Когда я обернулся, то увидел, как комнатный цветок резко увеличился в размерах и свалился с подоконника. Теперь его листья занимали весь угол, заслоняя свет из окна.
Я улыбнулся и посмотрела на Васильевых. А потом закрыл глаза и перешел на Изнанку.
— Я же говорила, что источник существует, — услышал я голос
Она стояла рядом с полупрозрачным отцом и смотрела в мою сторону. В ее взгляде я ощутил тревогу. Отец же наливался синим, но, как я понял, не от переживаний, а от гордости.
Грета, как всегда, сидящая на своем валуне, лениво приоткрыла глаз и чуть не свалилась от удивления.
— Что? Как? — прохрипела она, запутавшись в длинной мантии.
Ее волосы взметнулись белоснежной волной и почти встали дыбом, насколько это возможно с таким-то капюшоном.
Я не ответил, просто шел в их сторону, наблюдая за Изнанкой.
Она стала совсем другой. Силуэты деревьев совсем не черные, теперь мне это хорошо было видно. Они не настоящие, а будто вырезаны из цельного куска обсидиана или агата. Насыщенный глубокий цвет с блеском драгоценных камней.
И небо! Не графитовое, а с темно-синими облаками и крошечными вкраплениями блестящих точек.
А алый туман на самом деле переливался всеми оттенками красного и фиолетового с золотыми искрами. Он был живой и обладал своеобразным разумом.
Да, такой Изнанку я еще не видел.
— Ты прекрасна, — прошептал я.
И она услышала, нежным шепотом отозвалась благодарностью.
Грета была права, я действительно связан с этим местом и оно часть меня самого. И меня это полностью устраивало.
— Виктор, — коротко позвал отец. — Я вижу, что ты нашел браслет.
Я посмотрел на него и хотел было разозлиться за все, что он сделал, но вдруг увидел, что ошибался на его счет. Отец делал все, что мог и как мог. Любил, как умел, старался, хоть и не до конца был уверен, что я его сын.
— Да, пап, — я впервые его так назвал. — Владимир передал мне его и сделал частью рода.
— Как я рада за тебя, сынок! — силуэт Светломиры вспыхнул яркими красками. — Ты вошел в полную силу!
Она стремительно подлетела ко мне и обняла. Мне сразу стало спокойно и уютно в ее объятиях.
— Спасибо… мама, — выдохнул я и улыбнулся.
— Теперь я вижу, что тебе тоже нужен посох, — проворчала Грета, но я видел, что она тоже довольна тем, что увидела. — Думаю, я смогу тебе в этом помочь. Хочешь?
— Нет, — качнул я головой и отошел к первому же дереву. — Я сделаю сам.
Отломив небольшую ветку, я начал поглаживать ее в руках, придавая форму клинка. Из-под горящих ладоней посыпалась мелкая крошка и блестящими искрами падала на пыльную землю.
А еще
Глубоко вздохнув и прикрыв глаза, я крепко обхватил ладонью рукоять и прислушался к себе. Мощь артефакта продолжала во мне бушевать, однако я чувствовал, что она стала послушной.
Да, я все еще мог свернуть горы, но уже не хотел. Это как перейти на новый уровень возможностей.
— Хорошая штука, — одобрительно сказала Грета, — теперь хоть не светишься. А то у меня уже глаза болят. Кстати, о глазах, они у тебя снова стали нормальными.
— А какими были?
— Черными, — она дернула плечом.
Наверное, поэтому незваные гости так отреагировали на меня. Я вспомнил их лица и хихикнул. Смех вырвался из груди, звеня на всю Изнанку. Все переживания, все опасения и страхи вылетали из моего рта с громким хохотом.
Родители и Грета не подходили, а молча ждали, когда я успокоюсь. И я был им за это благодарен.
Обессилев, я опустился на землю и закрыл лицо ладонями.
— Что ты будешь делать дальше? — спросила мама.
— Побеждать, — тихо ответил я.
— Да, теперь с тобой не то что спорить, даже стоять рядом тяжело, — кивнул отец. — Тебе нужно вернуться.
— Зачем? Тут еще столько душ, которые нужно отпустить…
— Вик! — позвала меня Грета. — Ты же понимаешь, что ты здесь целиком? Будь осторожнее!
Я не слушал ее, меня ждал весь мир. Кое-как поднявшись, я зашагал по светящимся камням в самую гущу тумана.
— Покажи мне. Покажи мне все, — говорил я, глядя в бесконечный пейзаж Изнанки.
И она снова откликнулась, уводя меня все дальше и дальше от родителей, показывая мне все новые души. Среди них были те, кого нельзя отпустить, и те, который только перешли.
Они все говорили со мной, просили, умоляли, требовали. Жаждали.
Я бродил по Изнанке и слушал каждого призрака. На этом фоне я постоянно ощущал присутствие рядом Греты. Она тенью ходила за мной, но не вмешивалась, а просто наблюдала.
Я не знаю, сколько прошло времени и сколько душ я отпустил, но в один прекрасный момент понял, что пора возвращаться. В сердце зияла странная дыра, которая не давала мне покоя. Поэтому я привалился к ближайшему дереву, обхватил короткий клинок рукой и постарался вспомнить.
Когда я открыл глаза, то увидел, что поместье Васильева целиком засыпано снегом. За нос сразу же укусил крепкий морозец, а ноги моментально намокли.
Долго же я был на Изнанке!
Пройдя по свежепочищенным дорожкам, я стукнул в дверной молоток. Через одну долгую минуту мне открыли. В проеме стоял изумленный Андреян.