Душевные состояния в христианской психологии
Шрифт:
— "не показывать негодование, когда должно, есть признак недеятельной природы, а не кротости" /Василий Великий. Т. 2. 1911, с.507/;
— "Думаю, что с равною ревностию должно и любить добродетель и ненавидеть грех… Если ты не раздражен против лукавого, не возможно тебе ненавидеть его, сколько должно" /Василий Великий. На гневливых. 1911, с.166/;
— "Гнев стоит в междупределии вожделения и разумной силы души, служа для каждой из сих сил оружием… Когда вожделевательная и разумная сила души действует по естеству, направляясь к вещам божественным, тогда гнев для каждой из них служит оружием правды против злобного
— "Гнев внедрен в нас не с тем… чтобы он сделался в нас страстью и болезнию, но чтобы служил врачевством от страстей… Он полезен для того, чтобы пробуждать нас от сонливости, чтобы сообщать бодрость душе, чтобы производить в нас сильнейшее негодование за обижаемых, чтобы делать нас взыскательными к обижающим" /Иоанн Златоуст. Т. 5. 1991, с. 24–25/. "Ты гневлив? Будь таков по отношению к своим грехам; бичуй свою душу, бичуй свою совесть; будь строгим и грозным судьей и карателем своих собственных грехов. Вот польза гнева; для этого Бог вложил его в нас" /там же, т. 11, с. 20–21/.
Говоря современным языком, гнев — это предельное отстранение от своей души того, что представляется крайне недостойным, опасным и губительным. Это своего рода система иммунной защиты души от вражеских прилогов /Кураев. Т. 2. 1997, с.390/.
И по библейскому слову плох не любой гнев, а только неправедный: "Гневаясь, не согрешайте: солнце да не зайдет во гневе вашем; и не давайте места диаволу" (Еф. 4, 26–27).
С гневом тесно соединена страсть печали или уныния: "Печаль есть уныние души и происходит от гневных мыслей" /Нил препод. 1826, с.139/.
Со святоотеческой точки зрения состояние уныния оценивается очень негативно:
— "уныние, охватывая все силы души, вдруг, за одним духом, приводит в движение почти все страсти, почему оно и тяжелее всех других страстей" /Максим Исповедник. 1900, с. 171–172/;
— "Когда душа начнет уже не похотевать красных земных вещей, тогда прокрадывается в нее большею частию некий унывный дух, который ни охотно потрудиться в служении слова не допускает ее, ни твердого желания будущих благ не оставляет в ней… Сей тепло-хладной и разленющей страсти мы избежим, если в крайне тесные вставим пределы нашу мысль, держа во внимании одну память Божию; ибо только таким образом дух, востекши в свойственное ему горение, может отгнать от себя неразумное оное разленение" /Диадох. 1900, с.37/.
Но кроме негативного уныния, согласно Библии, может быть и уныние, идущее во благо: "печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть" (2 Кор. 7, 10).
Для борьбы с унынием необходимы: оплакивание своих грехов, размышление о смерти, истинное послушание, рукоделие и псалмопение, прилежная молитва со страхом Божиим /Петр (Пиголь). 1999, с.190/.
Ленность или нерадение с христианской точки зрения также является важнейшей страстью.
— "Леность погружает в сонливость, и нерадивая душа будет терпеть голод" (Прит. 19, 15);
— "От лености обвиснет потолок, и когда опустятся руки, то протечет дом" (Еккл. 10, 18);
— "Доколе ты, ленивец, будешь спать? когда ты встанешь от сна твоего? Немного поспишь, немного подремлешь, немного, сложив руки, полежишь: и придет, как прохожий, бедность твоя, и нужда твоя, как разбойник" (Прит. 6, 9-11). И там же: "Пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его, и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою" (Прит. 6, 6–8). И в Новом завете: "Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал" (Матф. 25, 26).
Для борьбы с леностью необходимы бдение, трезвение, страх Божий.
Перейдем к анализу гордости и гордыни. В силу важности этой проблемы о ней писали многие христианские авторы:
— "гордость есть отрицание Бога, изобретение демонов, уничтожение людей, мать осуждения, источник гнева, корень лицемерия" /Феодор Студит. Т. 2. 1908, с.833/; "гордый подобен диаволу, восставшему против Бога" /там же/;
— "Страсть гордыни состоит из двух неведений, или несознаний, кои, сошедшись во едино, производят одно слиянное мудрование (гордостное). Ибо один тот горд, кто не признает ни Божеской помощи, ни человеческой немощи. Таким образом гордость есть Божественного и человеческого знания лишение" /Максим Исповедник. 1900, с.279/;
— "Гордость — великая помеха духовному самоусовершенствованию. Люди самодовольные в духовном отношении, гордые сознанием своих нравственных достоинств, не могут с успехом вести дело духовного самоусовершенствования потому, что не осознают или не хотят сознавать в себе недостатков и грехов, от которых должны отстать, и, по уверенности в достаточности собственных сил к нравственному преуспеянию, не чувствуют нужды в благодати Божией, без которой оно невозможно" /Виссарион (Нечаев). 1899, с. 11–12/.
Последняя цитата приведена из работы еп. Виссариона (Нечаева), которая так и называется: "Гордость" /4-е изд. СПб., 1899/. В ней автор анализирует не только индивидуальные, но и социальные аспекты гордости. Так, например, он пишет о "гордости века": "Есть еще гордость, если можно так выразиться, поголовная, повальная, — гордость века. Наш век гордится успехами просвещения, людскими и бесчисленными изобретениями, служащими к удобствам жизни" /там же, с.22/.
Из последнего может следовать крайне важный вывод: "Люди, вопреки воле Божией, хотят землю превратить в рай, уничтожить зависимость свою от природы, заставить ее с покорностью раба служить не только их нуждам, но и прихотям; но мудрость Божия на каждом шагу посмеивается над ребяческими усилиями нашими, направленными к сей цели, — и это для того, чтобы мы не привязывались к земле, не гордились нашими успехами и изобретениями в житейских делах, и помнили, что жизнь на земле дана нам не для блаженства, невозможного здесь, а для приготовления к вечности" /там же, с.29/.