Два билета в Индию (сборник)

Булычев Кир

Весло оказалось тяжелым, грести было трудно, лодка вертелась и не слушалась, но больше всего Юлька устала от того, что надо было спешить. Совсем обессилев, она бросила весло на дно. Фима подхватил лодку за нос и удерживал ее. Потом, пока в нее переползал бесконечный питон, он поднял весло и сказал Юльке: «Оставайся здесь. Я их перевезу!» Юлька было кивнула, соглашаясь, и стала помогать тигру перелезть через борт, но, оттолкнув лодку от берега, передумала и поплыла вслед, подталкивая ее. Лодка под грузом пришельцев опустилась настолько, что ее борта чуть было не сровнялись

с водой. Фима греб неровно и раскачивал лодку, тигр дрожал от страха так, что лодка тоже дрожала, а Юлька все время боялась, что лодка черпнет воды и опрокинется.

К счастью, этого не случилось.

Только у того берега Фима заметил, что Юлька приплыла тоже.

– Ты чего? – спросил он, придерживая лодку, чтобы тигр мог выскочить на берег, – тот вылетел, громадным прыжком покрыв половину расстояния до сарая, и через мгновение скрылся из глаз.

– Лодку оставим на острове, – сказала Юлька. – Так спокойнее. И нам и пришельцам. Только перетащим ее на ту сторону острова, чтобы с нашего берега ее не увидели.

– Понимаю, – печально произнес ее друг, глядя на быструю протоку. – Значит, плыть придется?

– Я буду рядом, – сказала Юлька. – И ботинки твои возьму. Ты что, испугался?

Фима присел на корточки и принялся расшнуровывать ботинки. Юлька сбегала в сарай, который пропах пылью, сенной трухой и птичьим пометом. Пришельцы закопались в сено, только головы наружу. Они волновались.

– Не беспокойтесь, – сказала Юлька. – Как стемнеет, мы вернемся и что-нибудь придумаем.

С помощью Фимы Юлька перетащила лодку вдоль берега на дальнюю сторону островка. Потом они переплыли протоку и побежали к лагерю.

Обед уже кончался, ребята поднимались из-за столов, было шумно, и никто, кроме вожатой Лены, не заметил, что Юлька с Фимой прибежали позже всех. А Леночка – удивительно мягкий человек, даже когда делает тебе замечание, кажется, что просит прощения. Она подошла к Юльке, которая усаживалась за стол, и сказала шепотом:

– Ну, зачем же вы меня подводите. Я так волновалась…

– Простите, – ответила шепотом Юлька, – это больше не повторится.

И Юлька густо покраснела, потому что она уже знала, что это повторится. Космическая дружба требует жертв.

Когда они выходили из столовой, Юлька поймала чей-то внимательный взгляд. В стороне стоял Розочка и глядел ей на ноги.

Юлька тоже посмотрела на свои ноги и поняла, что они по колено измазаны засохшим илом.

Юлька на всякий случай показала Розочке кулак, а Розочка загадочно улыбнулся. Опасность Розочки в том, что он очень сообразительный и скрытный. Что-то он понял, что-то заподозрил. Но попробуй догадаться – что.

6. ВЕЧЕРНИЕ СОБЫТИЯ

Юлька всей кожей чувствовала, что у лагеря пришельцам оставаться нельзя. Ее последние сомнения рассеялись, когда она сразу после обеда увидела, как низко над лесом, над самыми вершинами кружится желтый милицейский вертолет. А еще через час в лагерь въехал милицейский «газик», в котором сидели молодой лейтенант и пожилой сержант с овчаркой.

Фима сумел опять подобраться к директорскому окну и услышать, как лейтенант рассказывал,

как сначала они приняли звонок, простите, с сомнением. Но потом к ним позвонил еще один человек, который живет у самого шоссе. И уверял, что видел тигра вчера вечером. А третий сигнал поступил от женщины, которая уверяла, что тигр вторгся к ней в дом и пришлось его выгонять ухватом. Так что проверка будет самая настоящая, а пионерам ни в коем случае нельзя покидать территорию.

Когда лейтенант с директором вышли из домика, собаку и ее проводника тесным кольцом окружили ребята. Лейтенант спросил у ребят, не видели ли они чего подозрительного, а потом отдельно поговорил с Розочкой и Семеновым. Розочка и Семенов были страшно горды тем, что дают настоящие показания настоящему лейтенанту, и пыжились, как жабы. Юлька с Фимой стояли в стороне. Юлька сказала Фиме:

– Теперь ты понимаешь, что пришельцев обязательно найдут.

– Ну что мы можем сделать!

Юлька смерила Фиму презрительным взглядом и спросила:

– Разве мы не обещали помочь?

Юлька отвернулась от него, но уйти не успела, потому что к ней шли директор, лейтенант милиции, а рядом с ними улыбающийся Розочка. Заходящее солнце отражалось в его очках.

– Ты будешь Юля Грибкова? – спросил лейтенант. – Вот тут твой товарищ, который в очках, утверждает, что ты видела хищника, знаешь, где он скрывается, но по причинам необъяснимым не хочешь об этом сказать.

Юля высоко подняла брови.

– Почему? – спросила она.

– А в самом деле – почему? – обратился лейтенант к Розочке.

– У них свои дела, – сказал Розочка.

– Она психованная по части зверей, – поддержал Розочку Семенов. – Она на меня вчера из-за кошки напала, даже увечья нанесла.

– Увечья? – Лейтенант посмотрел на Семенова, но, кроме царапины на щеке, заклеенной пластырем, других увечий не нашел.

– Что же она, сумасшедшая, что ли? – громко спросил Фима Королев. – Я с ней в одном классе учусь, но не видел, чтобы она дружила с крокодилами.

– Речь идет о тигре, – сказал лейтенант и тут, видно, подумал, что особой разницы нет. Уж если ты намерен дружить с тигром, то подружишься и с крокодилом.

Лейтенант вдруг улыбнулся – в конце концов, он глядел на беленькую девчонку лет десяти-двенадцати и подозревать ее в укрытии тигров не мог.

– Отлично, – сказал лейтенант. – Спасибо за помощь. Семенихин, бери Акбара, пошли. А ты, – он показал на Розочку, – если не боишься, пойдешь с нами, покажешь точно место, где видел зверя.

– Я тоже видел, – сказал быстро Семенов.

– Одного нам хватит, – сказал лейтенант. – Чем меньше народу будет по лесу ходить, тем лучше.

– Правильно, – сказал директор. – Я с вами пойду. Я не имею права отпускать своего пионера.

Лейтенант кивнул. Он понимал директора. И чтобы директор не беспокоился, он похлопал ладонью по кобуре нагана.

– Я согласен, – сказал тихий Розочка, – чтобы вместо меня пошел Семенов. Он лучше знает те места. Я был без очков.

– Спасибо, ты настоящий друг, – сказал храбрый, но глупый Семенов, который решил, что Розочка отказывается от похода ради него.