Два билета в Вену
Шрифт:
– Разве истинной леди подобает так откровенно высказывать свои сокровенные желания?
– Леди уже достаточно взрослая, к тому же мы друг другу не первые встречные, – с досадой заявила Ольга. – Или у тебя легкая амнезия? Ну что ж, сегодня ночью я напомню тебе, чем мы с тобой тогда занимались.
– Прошу великодушно меня простить, но я весь вечер и даже ночь буду вникать в подробности и мелочи гениального плана, разработанного Ремизовым.
– Да, брось ты, какие еще подробности! Совсем не для этого я пробила тебе командировку. Если уж и есть на свете несравненный мужчина,
Андрей, отстранившись, сказал:
– Пойми, я не могу выглядеть в деловых вопросах профаном. Нам поручено серьезное дело. Ты же умная женщина, – употребил Андрей самый мощный из аргументов. – Я тебя очень прошу помочь мне разобраться в документах. – Андрей заглянул ей в глаза.
Ольга растаяла:
– Ну что ж, конечно, помогу. И сегодня ночью мы будем штудировать эту папку, между делом, а?
– Думаю, это будет нашим единственным делом.
– Ну хорошо, только одну ночь!
Андрей облегченно вздохнул: хотя бы на первую ночь он усмирил этот вулкан. Ему совсем не хотелось снова связываться с Сиверс, но продержаться десять дней, находясь рядом с этой бестией…
«Вряд ли я смогу повторить подвиг отца Сергия, – с тоской подумал Лиханов. – И даже фотографии Лены у меня нет. Но я буду вспоминать ее каждую свободную минуту».
Однако в Лондоне на них неожиданно обрушилось столько дел, что свободных минут просто не оказалось, и Лиханов целиком отдался работе. Даже Ольга вынуждена была на время отступить на исходные позиции, осознав, что своей настойчивостью может только все испортить и потерять Лиханова навсегда.
Глава 8
– Нет, графиня, Петр Алексеевич меня не любит!
– Господи, да что вы такое говорите, Катрин! – ужаснулась Ольга Сергеевна. – Быть этого не может!
– Но это правда, графиня, я совершенно уверена. – Катрин смахнула со щеки воображаемую слезу. – Вы прекрасно его воспитали, Ольга Сергеевна.Онвежливсомной, внимателен, дажеобходителен, однако… Сердце не обманешь! И мое сердце знает: он равнодушен ко мне.
– Но, княжна!
– Я долго притворялась, что все идет как нельзя лучше, но теперь должна сказать. – Катрин гордо и с вызовом посмотрела на Ольгу Сергеевну. – Боюсь, ваши планы по поводу блестящей женитьбы сына несбыточны.
– Не может быть, – простонала графиня. – Дорогая, вам показалось. Влюбленные все такие мнительные, и малейшее облачко кажется им предвестником бури. Я говорила вам, дорогая, что Петр
чрезвычайно застенчивый и сдержанный в проявлениях чувств.
– Сдержанный! – вспыхнула Катрин. – Да он холоден как лед, бесчувственен, как скала! Боже, я пустила в ход все свои чары, все обаяние, весь свой женский ум и маленькие хитрости. Тщетно! Он едва меня терпит.
– Катрин,
– Ах, это только моя заслуга. Чего мне стоила эта игра! Я приехала к вам, пренебрегая приличиями, под каким-то дурацким предлогом, и вот! Вы сами знаете, что из этого получилось!
– Но, Катрин, наверное, у Петеньки и вправду разболелась голова. Он ждал вас, волновался, ночь не спал и…
– О Боже, Ольга Сергеевна, он же не кисейная барышня! Не могла же у него голова разболеться от любви? Это предлог, чтобы не видеться со мной, причем оскорбительный предлог! Я не так глупа, чтобы не понять, – а он именно на это рассчитывал, выдумывая такой смехотворный повод, чтобы избежать встречи со мной. Это свидетельствует только об одном.
– О чем, дорогая?
– У Петра Алексеевича есть другая!
– Катрин, этого не может быть! – Ольга Сергеевна облегченно засмеялась. – Если бы Петя был влюблен в кого-то из соседских барышень, я бы первая об этом знала! Такие дела не скроешь, особенно от матери. Но он ни к кому не ездит, а гости к нам редко заглядывают. Катрин, у вас разыгралось воображение.
– Но он меня не любит! Ни одного ласкового слова, нежного взгляда. Я могла бы подумать, что у него черствое сердце.
– Нет, Петруша не таков. Он был ласковым ребенком, и сейчас очень нежен со мной, – возразила Ольга Сергеевна.
– И мне порой кажется, что он способен на страсть, что в глубине его души горит огонь, который готов вспыхнуть… О Боже! – вскрикнула внезапно Катрин и замолчала, как громом пораженная.
– Что случилось? – Ольга Сергеевна растерянно оглядывалась, пытаясь понять, что так напугало княжну.
– Я вспомнила, вспомнила! – воскликнула девушка. – Ну конечно, как я сразу не догадалась? Это она!
– Кто? Катрин, скажите, ради Бога, что вы вспомнили?
– Нет, мне не хочется говорить вам о своих подозрениях, Ольга Сергеевна, – с вымученной улыбкой проговорила Катрин, – боюсь, вы опять сочтете меня фантазеркой и не поверите ни одному моему слову…
Катрин притворилась обиженной, и ее игра достигла ц ели.
– Ну что вы, разве я могу вам не поверить! – графиня готова была пойти на что угодно, лишь бы узнать, какую тайну скрывает Катрин. – Вы рассудительная, разумная девушка, вы совсем не похожи на вздорных легкомысленных кокеток, каких полно в высшем свете. Я верю каждому вашему слову и чрезвычайно ценю ваше мнение.