Два дундука из сундука
Шрифт:
– Тушь для ресниц.
– Ну, мам. Что-нибудь побольше.
– Две туши, - подсказал папа.
– Новый зонтик, - помечтала мама.
– Два зонтика, - подсказал папа.
– Один от дождя, другой от солнца.
– Да ну вас!
– рассердился Алешка.
– Я вас серьезно спрашиваю. Пап, тебе машина нужна?
Папа не успел ответить, потому что вошедший Митёк сразу врубился в разговор:
– Мне нужна! Кто тут машины раздает?
– Алешка расщедрился, - с гордостью объяснила мама.
– Мне два флакона
– А мне - резиновую лодку, - поспешил я. На всякий случай.
– Что случилось?
– обрадовался Митёк.
– Опять клад нашли?
– Нам лебедка нужна, - сказал Алешка.
– Можно взять?
Митёк пожал плечами.
– Берите, конечно. Бинокль вы уже утопили. Топите и лебедку.
– Бинокль мы спасли!
– оправдался Алешка.
– Он даже лучше стал.
– Ага, - сказал папа.
– Он помылся.
– Лешка тоже как помоется, - радостно сообщила мама, - так просто загляденье.
«Загляденье» покосилось на маму, но промолчало.
– А у меня настал час принятия пищи, - намекнул Митёк.
Мама засуетилась, стала торопливо накрывать на стол, мы тоже ей помогли, чтобы побыстрее смотаться за тушью для ресниц и за машинами для папы и Митька.
Я, конечно, ни на копейку не верил, что в этом сундуке есть что-нибудь более ценное, чем пивные пробки. Но я знал, что Алешка от своей идеи не отступится. Пока ее не проверит на практике. И я тоже торопился в этот зловещий затон, чтобы поскорее отделаться от этой дурацкой заморочки.
После обеда мы загрузили в лодку лебедку и отправились за добычей.
Лебедка была очень простая: барабан с тросом, на конце которого крюк, и рукоятка. Устройство такое, что рукоятку нужно очень долго крутить, - тут я вскоре на практике вспомнил школьные уроки про всякие блоки и полиспасты. Проигрываем в силе, выигрываем в расстоянии.
Когда наша экспедиция прибыла на место, мы стали соображать, как приспособить лебедку. Ведь другой конец троса нужно было надежно прикрепить к какому-нибудь устойчивому предмету. К толстому дереву, например.
Но сколько мы ни шарили глазами по зеленой глади затона, нигде никакого дерева из воды не торчало.
– Дим, - сообразил Алешка, - давай к нашей барже лебедку присобачим. Она тяжелая, не сдвинется.
Это мысль! Мы так и сделали. В борту баржи торчала какая-то скоба, мы прицепили к ней лебедку. Теперь свободный конец троса нужно было прикрепить к сундуку. Пришлось мне опять спускаться под воду. Тут я убедился, что Алешка прав - нужно было торопиться. И дело вовсе не в пузырьках воздуха, которые цепочкой бежали из сундука на поверхность воды - пивным пробкам это не повредит. А дело в том, что даже за это короткое время сундук глубоко зарылся в густой ил под своей тяжестью. Чуть позже мы бы его уже не нашли.
Я окунулся с головкой и прицепил крюк к ручке сундука. Мы вернулись
– Крути, Дим!
– скомандовал Алешка.
Я взялся за рукоятку. Крутить было не трудно. Но долго. Только минут через пять трос натянулся, косо уходя от борта баржи в воду, к сундуку.
– Крути, крути, Дим!
– подгонял меня Алешка.
Я и крутил. Изо всех сил. Но дело шло медленно. Очень медленно. Сундук все никак не подбирался к барже. Мы не сводили глаз с того места, где трос исчез в воде.
– Еще немного, Дим!
– поддержал меня Алешка.
– Давай веселей!
Странно. Сундук к нам не двигался, а трос все круче входил в воду. Мы обернулись.
Я плюхнулся на дно лодки. Алешка расхохотался.
В общем, так: сундук прочно сидел в иле на том же месте, а баржа… А баржу я, оказывается, сдвинул с места и всеми моими усилиями подтянул к сундуку.
Баржа оказалась не полузатонувшей, а плавающей.
Алешка заходился в хохоте. Я бы тоже посмеялся, но с меня пот лил градом и дрожали от усталости руки. Бурлак на Волге. Но там, я видел на картине, такую баржу тащили, наверное, человек двадцать. А тут - один я, средней комплекции подросток.
Можно было бы, конечно, погордиться таким подвигом, но его результат места для гордости в моей душе не оставил.
– Хватит ржать!
– сказал я Алешке сердито.
– Мне эти игры на свежем воздухе надоели. Пошли домой.
– И я начал отцеплять лебедку.
– Стой, Дим!
– взвизгнул Алешка.
– Сейчас только и начинается. Крути дальше.
– И что?
– Не видишь? Сундук почти под нами. Сейчас он наверх полезет. И мы его сразу же откроем, прямо на весу. Денежки выгребем и - домой. Ты что себе купишь?
– Лебедку!
– рявкнул я.
– Я к ней привык. Мне теперь без нее скучно жить будет.
– Крути!
Я еще покрутил, пока мы не поняли, что и эта затея не проходит: или трос лопнет, или баржа опрокинется.
– Жаль, - вздохнул Алешка.
– Фиг с ним, - сказал я.
– Если хочешь, я тебе этих пробок сколько надо на берегу насобираю.
– Да не нужны мне твои пробки! Мне нужно то, что под пробками!
– Пиво, что ли?
– удивился я.
Алешка только хмыкнул.
Я отсоединил лебедку от скобы и приготовился окунуться, чтобы отсоединить трос от ручки сундука.
– Не спеши, Дим. Мы его потом вообще не найдем. Он совсем утопится в ил. Цепляй лебедку обратно к барже.
Опять что-то придумал. Я даже спрашивать его не стал. Но он сам поспешил с ответом:
– Сейчас едем к этому… Ваське. Который с мотоциклом. У него есть трос, я знаю. Он прицепит этот трос…
– К мотоциклу!
– догадался я.
– К трактору, - тактично поправил меня младший брат.
– И вытащит сундук прямо на берег. А с Васькой мы тут же и рассчитаемся. Парой золотых…