Два идиота
Шрифт:
Делов-то. Кажется, прокатило. И пофиг, что у Евсея из носа пар идет. Если надо, могу и за огнетушителем сгонять.
Даже улыбнуться захотелось. Вовремя остановила себя. А то спалила бы всю больную контору.
Наконец-то обед закончился. И мы все компанией переместились в гостиную, где мне снова пришлось сидеть рядом с Гуляевым.
– Бать, что там с моей машиной?
Вот же гад. Сейчас сдаст меня.
– Евсей, можешь даже не начинать, – грубовато отвечает дядя Саша. – А лучше забудь
– В смысле?
Ага, я тоже не поняла.
– Мы уже разговаривали об этом. Машину, так же как и деньги, ты не получишь. Пока не изменишься. Хотя мне кажется, вряд ли это случится.
Вот черт. Даже мне от его интонации не по себе стало. Ненавижу угрозы, а тут именно они и были.
Евсей напрягся.
Да чего Евсей, все напряглись.
– Я прекрасно знаю, как прошел твой рабочий день. Думаешь, я все пустил на самотек?
– Я думаю, тебе заняться нечем, – отвечает парень. И что это? Серьезность в его глазах? – Гольф - нормальное развлечение. Или шашки. Выбирай, что по душе, и развлекайся.
– Зачем? Пойду по стопам сына и начну разбивать чужие машины. Ценить то, что на блюдечке приносят, ведь так сложно.
Что, вообще, происходит?
– Дядь Саш… - Конечно, мне достанется. Но мне совсем не нравилось, как отец с сыном разговаривает.
– Помолчи, Пантера, – затыкает меня Гуляев, будто понимает, что я сознаться решила. – Бать, а ты прав. Меняться я не собираюсь.
Только я хочу посмотреть на него, как он резко встает.
– Поработаешь в клубе, по-другому заговоришь.
– Да хватит вам, – вклиниваюсь в мужской треп, давая возможность своему отцу вставить пять копеек.
– Сонь, ты помолчи. После того как вылечишься, вернешься на работу. Не один Евсей к авариям был причастен.
Я мысленно заныла. Они обо всем знают.
Гуляев лезет в карман и достает связку ключей от той квартиры и кидает её на стол.
– Не заговорю, бать. И клоповник себе оставь. Вместе с тачкой.
Я не поняла, а чего все на меня-то уставились?
Так и хотелось сказать, что я его этому не учила.
Евсей уходит улыбаясь, а я…
– Я ведь говорил, что мой первый сдастся, – рассказывает Гуляев-старший папе. – А ты все на Соню ставил.
Не, ну это уже слишком. Мы им что, лошадки скаковые? Тотализатор, блин, устроили.
Да пошло все…
Не смотря на присутствующих, поднимаюсь с места и, ничего не говоря, иду к выходу, где Евсей уже обувается.
– Соня!
– Доча!
– Евсей тачки не разбивал, пап. – На секунду оборачиваюсь. Чертова жажда справедливости меня сгубила. – Я их разбила. А, и он прав: купите себе шашки.
Я пожалею об этом.
Я обязательно пожалею.
Но не сейчас.
Сейчас я уходила из родительской квартиры
Гуляев офигел, когда я его около лифта догнала.
– Я дура, да? – спрашиваю у него, нажимая на кнопку первого этажа.
– Если только самую малость, – отвечает, тыкая пальцем в телефоне. Евсей сейчас кажется вполне нормальным. Удивительно, но я даже могу с ним общаться.
– Кому ты звонишь?
– Ищу однушку с одной кроватью. Если ты за мной ушла, то…
Нет. Он ненормальный. И мы всегда будем с ним как кошка с собакой.
– Я тебя пожалела, идиот. Ничего больше.
Но он меня уже не слышал.
– Назар, здорово. Дело есть.
– Ну, и давно Суханов риелтором подрабатывает?
– Ты знаешь Назара. Этот парень может найти выход из любой задницы мира, не используя навигатор или компас.
– Знаю. Вот поэтому и удивлена. Я думала, у него времени на жизнь нету. Какой там, когда девчонки сами себя не склеят, да и домой не поедут, чтобы оперативно раздеться.
– Э-м-м. Никольская, плохо ты знаешь девчонок, – смеется Евсей, сок свой томатный из трубочки потягивая. – Двадцать первый век на дворе. Они не просто сами приехать могут, но и с легкостью способны выполнить всю работу. Не все, конечно. Такая функция есть только у обновленных моделей. Тебе не понять.
– Ты издеваешься, что ли? – Я что, похожа на ту скамеечную бабулю, мимо которой пройдешь и потом не отмоешься?
– Что ты? – слишком правдоподобно удивляется Гуляев, руки вверх выставляя, мол, разве я могу издеваться над тобой? – Просто говорю, что тебе прошивка нужна. Хорошая прошивка.
– А ты у нас, значит, программист?
Кручу чашку кофе в руке, не понимая, хочу ли я его выпить или напоить им Евсея?
– Ну-у-у. Можно сказать, что я мастер настроек. Никольская, верь на слово. Никто не жаловался.
Не сок в его стакане. Не-а. Там кровь моя, с солью смешанная. Удивительно, как он не подавился. Или не отравился. Даже не знаю, что лучше-то.
А еще странно и радостно, что в кафе сегодня было немноголюдно. На случай, если Гуляев меня доведет, будет мало свидетелей его скоропостижной кончины.
– Ты не забыл, что я сама отцу призналась в разбитых тачках? Прежде чем мне что-то говорить помни об этом и знай, мне больше терять нечего.
Угроза так себе, я могу и получше, но лень.
Зато у меня круто получилось передать непринужденность. Вон как лоботряс глаза свои прищурил. Поверил в мой великий пофигизм.
– Сонь, - слышу за спиной ироничный голос, - а я тебе говорил, чем больше будешь кусать Евсея, тем быстрее бешенством заразишься. Итог - ты уже машины бить начала. А дальше что?