Два игрока бросают вызов всему миру

Камия Ю

— Что, не ответишь? Неужели нам нельзя выиграть хотя бы раз?.. ТОГДА... ТОГДА ЗАЧЕМ ЛЮДЯМ ВООБЩЕ ДАЛИ ДУШУ?!

Шви так хотела ее — и получила, но теперь какой во всем этом был смысл?

— Не знаю, кто из вас, богов, придумал создать людей, — с ненавистью прорычал Рику, — но мы только и делаем, что проигрываем да проигрываем, умираем да умираем... Зачем нам тогда вообще душа?! Ты ведь слышишь меня?! Не знаю, кто ты, но ответь мне! Пожалуйста...

Ответа не было. Впрочем, Рику уже и не надеялся его получить. Он обессиленно рухнул на стул и уставился на карту

мира.

«Что ж, оценим ситуацию».

Им удалось втянуть в свою игру все расы и подстроить противостояние Артоша с собранной против него коалицией. Как того и добивались «призраки», рано или поздно одна из сторон не вытерпит и пойдет в наступление. Однако ни эльфы, ни гномы не нарушат статус-кво до тех пор, пока не найдут противодействие сильнейшему оружию друг друга — бомбе-эссенции и «Аркасиаму». Даже при самом медленном развитии событий не пройдет и десяти лет, как коалиция выступит против Артоша и тот проиграет. После чего гномы и эльфы начнут грызню между собой до тех пор, пока никого из них не останется в живых.

Но что, если первым нападет Артош? Сейчас он имел преимущество за счет своей божьей кары. Однако коалиция ни за что не допустит, чтобы у него появилась возможность уничтожить их всех одной атакой. К тому же использование божьей кары ослабит Артоша, и ему останется защищаться только силами Авант Хейма. А каким бы сильным ни был Авант Хейм — он был фантазмой, которую коалиция могла одолеть имеющимся у нее оружием. Таким образом, если Артош нападет первым, у него не останется шансов на победу... По крайней мере, так наверняка считали в коалиции.

На самом же деле все было немного по-другому. В реальности Артош был достаточно силен, чтобы уничтожить сразу всех своих врагов, однако его нападение грозило полным уничтожением обеих сторон конфликта. А значит, при сценарии, когда Артош атакует первым, не выигрывал никто. В таком случае война приостановится максимум на десять лет.

Десять лет — вот что выиграли 179 «призраков», пожертвовавшие всем, кроме разве что своих жизней... Если не считать жизнь Шви. Приостановка этого кошмара на какие-то десять лет...

«Десять лет мира, — вдруг словно раздался чей-то голос. — Разве этого мало? Разве недостаточно?»

Неважно, действительно ли это был чей-то голос или же мысли самого Рику. В любом случае он не знал, что ответить на это.

А голос продолжал:

«Обычные люди смогли положить конец бесконечной войне богов. Разве это не отличный результат? Разве это нельзя назвать побе...»

— Да ты издеваешься?! — не выдержал Рику. — Мы поставили на кон все человечество! — проревел он. — Шви умерла! И ради чего?! Ради паузы на жалкие десять лет?! А потом что?! Снова трястись от страха?! Это даже ничьей не назовешь!!! Это несправедливо!!!

Ответом ему была лишь тишина. Мальчик, сидевший напротив, исчез.

— Ха-ха... Да... Похоже, мне конец...

Ни Шви, ни Корон не было рядом, игра была проиграна, больше не оставалось причин притворяться.

Рику страдальчески усмехнулся. У него болело все тело. Его кожа, зараженная мертвыми духами, пылала огнем. Он не помнил, когда ему в последний раз удалось выспаться. Даже простая

вода невыносимо обжигала горло. Он не знал, сможет ли снова открыть оставшийся глаз, если хоть на миг сомкнет его. Ничего больше не оставалось, кроме как признать: да, он снова проиграл. За всю свою жизнь он ни разу ничего не выиграл. Он устал. Он думал, что сможет примириться с этим миром, если рядом будет Шви. Разговоры с ней, ее личико, ее рука — только это и помогало ему терпеть боль.

Он вдруг вспомнил ее слова:

«Ты... не умрешь. Ты будешь... жить, пока жива... я».

Ну... раз Шви уже умерла... может, и ему тогда хватит? Может, просто не вставать со стула, расслабиться и погрузиться в сон...

Но за мгновение до того, как потерять сознание, Рику услышал чей-то голос — очень знакомый своей механической невыразительностью.

— Шпилер [20] Рику...

Он медленно повернулся на звук. Перед ним стояла фигура в темной мантии, неизвестно когда сумевшая пробраться в его жилище.

20

Шпилер (нем. Spieler) — «игрок».

— Ты еще кто?

Но вопрос тут же отпал сам собой — торчащие из-под одежды механические детали говорили сами за себя: экс-макина, но не Шви.

— У меня нет имени, но все называют меня Айнцих.

Рику насторожился. Он хотел спросить, что ему было нужно, но экс-макина в облике мужчины предвосхитила вопрос:

— Мы пришли исполнить волю прайера, Шви, — сказал гость и протянул Рику какой-то предмет.

Тот молча принял его, застыв от удивления: маленькое железное колечко, грязное и погнутое, но без сомнения именно то, которое он подарил Шви.

— Шпилер Рику... Ты еще не проиграл.

— Что?.. — только и мог выговорить сбитый с толку Рику.

— В твоих правилах ничего не сказано про утрату неодушевленных предметов, — пояснил Айнцих.

Вмиг потеряв самообладание, Рику широко размахнулся, чтобы ударить собеседника кулаком в лицо. Назвать его жену «неодушевленным предметом» — это было немыслимо! Будь он хоть экс-макиной, хоть кем — подобного оскорбления Рику вытерпеть не мог. Но, почувствовав в сжатом кулаке кольцо, он застыл. Айнцих сказал, что пришел выполнить ее волю, кольцо было тому подтверждением, и он начал понимать, что имел в виду гость.

Ведь если рассуждать так...

— Если рассуждать так, то ошибка Шви не будет считаться поражением? Ты на это намекаешь?

«Идите к черту», — хотел было крикнуть Рику, но лишь молча опустил голову.

— Послание: «Шах... Рику... Дальше ты... сам». Конец послания.

— И больше ничего?

— Больше... ничего.

Рику горько усмехнулся, провожая взглядом уходящего гостя.

Вдруг он краем глаза увидел, что мальчик, что с детства составлял ему компанию в играх, снова сидит напротив него. Одними губами тот беззвучно произнес: