Два кинжала
Шрифт:
Я сцепила зубы. Это Ярослав Волк, Ясноцвета, вспомни, что это мужчина, который тебя несколько раз высмеивал, даже зная, что ты Сиятельная! Вспомни, как он на тебя смотрел — с жалостью! Что ему твои торчащие ребра, когда есть Негосава. Брачные узы? Верность? Где он был в вашу первую супружескую ночь?
Злость окатила меня ледяным дождем. Все умиротворение как рукой сняло.
Тут Ярослав присел на кровать и задумчиво на меня покосился. Неужели, он решился убить меня прямо сейчас? Ну да, он же сказал мне, что хочет это сделать собственными руками. И тут я лежу,
— Встаньте с кровати, Ярослав, — сурово сказала я, откидывая одеяло.
Я стала на пол, и поморщилась. После теплого уюта кровати, пол неприятно холодил ступни. Я бросила на себя взгляд. Чудесно! Теперь и вопросом нет, кто меня искупал — только Ярославу могла прийти в голову мысль обрядить меня в свою чистую сорочку! Служанки нашли бы что-то женское, а Даезаэль вообще не стал бы заморачиваться с одеждой.
— Добрый вечер, — сказал Ярослав вежливо. — Ясноцвета, вижу, вы сейчас намерены… поговорить? Тогда не дадите ли вы мне немного времени?
— Зачем? — подозрительно спросила я.
— Видите ли, я надеялся, что мы отложим наш разговор до утра и немного неодет.
Мой взгляд предательски метнулся к его телу. Оставалось надеяться, что в темноте Ярослав этого не заметит.
— Где мой кинжал? — спросила я.
Ярослав молча кинул мне ножны с поясом. Я их поймала, и машинально ощупала. Кинжал был с волчьей головой, и у меня немного отлегло от сердца. Если бы Волк кинул мне кинжал Дома Крюков, нужно было готовиться к сражению.
Я опоясалась, пока Ярослав надевал на себя штаны и зажигал лампы на стенах.
Да, разговор у нас будет семейным и интимным — полуголый босой Волк, я в его рубашке, которая мне велика. Почему-то вспомнилась глава из учебника по этикету. «Высказывать недовольство благородной девушке необходимо тихим голосом, аргументированно. В крайнем случае, можно прослезиться». Тихим голосом высказывать свое недовольство мне не хотелось, хотелось орать и швыряться в вероломного супруга всем, что попадется под руки. А вот плакать как раз не хотелось.
Как только комната достаточно ярко осветилась, Ярослав сел на стул сложил руки на коленях, как примерный ученик.
— Я поклялся, — сказал он в ответ на мой удивленный взгляд, — что буду вести себя, как подобает воспитанному и уважающему себя аристократу, сыну Владетеля и Владетелю. Но, боюсь, моего терпения надолго не хватит.
— Да, я помню, что вы желаете придушить меня своими собственными руками, — кивнула я, прикидывая на всякий случай, пути отступления и стратегию обороны, если дело перейдет от слов к рукоприкладству.
— Даже этого, боюсь, будет недостаточно, чтобы я чувствовал себя менее оскорбленным.
— Вы? — удивилась я. — Тогда что же говорить обо мне?
— Хочу вам напомнить, Ясноцвета, что это не я сбежал в ночь свадьбы с любовником!
— Конечно, не вы, — кивнула я. — Ведь вы всего-то через два часа после свадьбы обзавелись любовницей!
— Любовницей? — нахмурился
— Или её следует назвать «любимой женщиной»? — язвительно проговорила я.
— Хм… — Волк совсем не спешил оправдываться, а смотрел на меня ледяными серебристо-серыми глазами.
Выждать паузу мне не удалось. Слишком долго копилась обида.
— Я видела, Ярослав, как вы целовались в коридоре с Негосавой Пёс! И слышала, как планировали убить меня, чтобы стать вдовцом и Владетелем!
— Я планировал убить вас? — Ярослав ловко обошел вопрос с поцелуями, впрочем, планы моего умерщвления волновали меня даже больше, чем поцелуи с давней любовью, потому что этот вопрос затрагивал меня напрямую. — Что вы такое говорите, Ясноцвета! Вам, вероятно, послышалось. Если бы я планировал вас убить, я бы это уже давно сделал!
— Очень интересно! — зловеще протянула я. — Неужели вы всерьез думаете, что убить меня — это так просто?
— О нет! — саркастически сказал Волк. — Как раз на счет этого у меня нет иллюзий. Вы уже доказали вашу невероятную живучесть. Поверьте, Ясноцвета, когда я захочу вас убить по-настоящему, то вы и пикнуть не успеете. И я постараюсь, чтобы вы уже гарантированно никогда не смогли мне докучать!
— Так я вам докучаю! — возмутилась я. — Спешу напомнить, многоуважаемый Сиятельный Волк, что это вы хотели на мне жениться, чтобы заполучить себе домен! Я же совершенно не горела желанием выходить за вас замуж, или каким-то другим способом вам докучать!
— Конечно, вы не хотели! Ведь замужество мешает вам иметь отношения с неким троллем, которого я по ошибке считал своим другом! А как же честь Сиятельной? Тролль! Чистомир, Жадимир, я — и тролль! Вам не кажется, что это низко?
— Прекратите, Ярослав, обвинять меня в том, чего не было! — я попыталась упереть руки в бока, но вспомнила, что рукава рубашки Ярослава мне длинны, и этот жест будет выглядеть комично. — Чистомир был моим другом детства! За Жадимиром я была замужем, и мне не в чем себя упрекнуть! А Драниш… На каком основании вы утверждаете, что между нами что-то было?
Ярослав уставился на меня взбешенным взглядом. Я ответила ему тем же. Казалось, что в воздухе раздался звон, как от скрещения двух клинков. Напрасно Ярослав искал в моем взгляде хоть каплю раскаяния и признания! Это он, он предал наш брак через два часа после обещания заботиться обо мне! «Я так любил вас, Негосава»!
— Тогда почему вы сбежали из замка той ночью? Получили все, чего хотели и решили без помех обделывать свои любовные делишки?
— Перестаньте, Ярослав! — окончательно взбеленилась я. — Чего я хотела! Вы считаете, что я хотела выйти замуж за мужчину, который рассматривает меня исключительно как неприятный довесок к домену? За того, кому абсолютно наплевать на мои чувства и кто позволяет себе целовать другую сразу же после свадьбы? Меня никогда так сильно не оскорбляли! Вы… вы… вы, Ярослав, умудрились растоптать даже ту каплю теплых чувств, которые я к вам испытывала! Любовные делишки! Что вы понимаете в любви, Ярослав?