Два красавчика и Я
Шрифт:
— Птичка, — Мирослав отстраняет меня за плечи,— теперь моя очередь сказать«иди в жопу». Будешь шляться по улице, как бомж, чтобы потом заболеть? Хрен тебе. Либо идешь ножками, либо я тебя закидываю на плечо и кладу в багажник такси.
Я поджимаю губы. В своем репертуаре, ага.
Ладно. Фиг с ним. Будет домогаться —развернусь просто и уйду. Не будет же он удерживать меня насильно? Хотя, кто его знает... но ведь и впрямь становится дико холодно...
—Пошли, — вздыхаю я. Мирослав закатывает глаза, пробормотав что-то
Он недоуменно поворачивает ко мне лицо.
— Что деньги?
— На асфальте! Которые я в тебя кинула! Подними и верни мне, если не нужны!
— О боже господи, — со стоном выдает парень. Потом возвращается, наклоняется и подхватыапет купюры, встряхивая их, — подними, видите ли, ей. Да, моя королева! Слушаюсь и повинуюсь, блин. У тебя замашки мажорки, птичка. Нахрена было швыряться деньгами?
— Ты меня взбесил, — бормочу я, присев, и сгребая оставшиеся деньги в руку.
— Чем, блин?! Тем, что поперся тебя искать?! В дождь? Офигеть. В следующий раз положу болт на твои приколы, чтобы не бесить тебя лишний раз.
Мы выпрямляемся. Парень хватает мою руку, раскрывает ладонь, и шлепает об нее пачку мокрых купюр.
— Высушишь на полотенцесушителе, — хмыкает он, — все, пошли наконец, а! У меня уже зубы друг об друга бьются.
Эпизод 25
Эпизод 25
Я сижу на кухне с горячим кофе в руках, осторожно рассматривая обстановку вокруг. Да уж... центр столицы. Квартиры в этом доме стоят столько, что если бы я взяла ипотеку — то расплатились бы за нее мои правнуки. И то не факт.
Мне как-то, мягко говоря, не по себе, неуютно и все прочее... еще я понимаю, что под моей задницей мокнет обивка дивана. Наверное, дорогого, а там черт знает... тело в мокрой одежде чувствует себя отвратительно и начинает неприятно чесаться.
— Птичка.
Я вздрагиваю и смотрю на Мирослава. Он сверлит меня внимательным взглядом. Почему-то дождь абсолютно не смыл с него все очарование — он хорош и с насквозь мокрыми волосами. Одежду он уже переодел, хотя мокрые шмотки тоже не портили его внешний вид, а вот я сейчас похожа, наверное, на облезлую курицу.
— А?
— В ванну вали.
Я нервно улыбаюсь. Не могу! Чувствую себя абсолютно не в своей тарелке. Мне же придется раздеться... конечно, сомнительно, что Мирослав внезапно завалится в этот момент в ванну, но просто сам факт... сам факт того, что я пользовалась его ванной, во!
— Можно я просто оплачу тебе сушку дивана? — пищу я неуверенно. Парень в ответ приподнимает брови.
— Птичка, тебе голову не продуло? — заботливо интересуется он, — я и так просушу диван. Иди и погрейся. Приятно сидеть в мокрой одежде?
— Я стесняюсь, — вздыхаю я, — просто посижу, телефон зарядится и поеду... к кому-нибудь...
— Тебя
У меня почему-то горят щеки. Ну и сердце действительно испуганно и как-то невпопад бьется, после слов “раздеть и закинуть в ванну”. Я неопределенно мотаю головой. Вроде бы и ответила, а вроде и...
Мирослав закатывает глаза, а потом со стоном прячет лицо в руках. И сидит так, опираясь локтями на колени.
— Господи, как с тобой иногда тяжко, — слышу я его усталый голос, — слушай, Анна, я притащил тебя сюда не для того, чтобы домогаться. Ты сидишь и трясешься от холода. Мне, блин, тебя просто жалко! — от отнимает руки от лица и смотрит на меня, — ты можешь хотя бы просто свалить в ванну и переодеться?
Напряжение немного отпускает меня после его слов, но все же...не то, чтобы я о домогательствах беспокоилась, а немножко о другом. Дискомфорт был из-за того, что мы с Мирославом не сильно-то знакомы. И мы были людьми абсолютно разных кругов. Общий язык мы найти никак не смогли бы. И дружить тем более не смогли бы... поэтому мне казалось все неправильным и каким-то фальшивым. И вроде бы нотки заботы, промелькнувшие в его голосе, тоже настораживали.
С чего бы ему заботиться обо мне и переживать? Тащиться под дождем? Я просто обычная девушка, без модельной фигуры, и особым умом не отличаюсь. У меня нет практически ничего, кроме трудолюбия и прилежности.
А у Мирослава есть всё. В общем, пропасть между нами просто огромна.
— У меня нет с собой сухой одежды,— тихо говорю я.
— Я кинул туда свою футболку и джинсы моей сестры. Они новые. Рита просто оставила пакет с ними у меня, с тех пор так и не забрала.
Ладно. Я же могу просто пойти и переодеться? Меня действительно иногда по-прежнему пробивает дрожь, несмотря на то, что сидим мы в теплом помещении.
Я поднимаюсь с дивана, делаю шаг, и меня почему-то ведет в сторону. Пол будто уезжает из-под моих ног, а стены крутятся вокруг. И не успеваю я испугаться, поняв, что падаю, как меня внезапно подхватывает Мирослав.
Ой. Я закрываю глаза и тру их рукой, пытаясь прогнать головокружение. Парень поддерживает меня под спину, приобнимая.
— Анна?
— Я в порядке, — сообщаю не совсем уверенно я, — голова закружилась.
— Я заметил. Слушай, птичка, может, позвонишь кому надо завтра? Просто иди переоденься и ложись спать.
Я открываю глаза и мы с Мирославом встречаемся взглядами. Черт. Почему он так странно на меня действует? Будто какой-то магнит. Окажешься от него подальше — и вроде в силах нормально соображать. Стоит приблизиться — и странное притяжение начинает работать. Сейчас я не могу прекратить рассматривать его, оказавшегося так близко. Все-таки, до чего же он красивый... не смазливый, не миленький, а дьявольски привлекательный.