Два лика Ирэн
Шрифт:
Конечно, далеко не сразу нашли необходимые материалы для новой дивной посуды. Первый каолин пришлось везти за свой счёт именно графу Берриту. Зато теперь у него есть небольшой процент в королевской мастерской. А граф испытывает благодарность к дочери, тогда убедившей его вложиться в это рискованное предприятие.
Грех жаловаться, эти годы без войны пролились благодатным дождём на страны.
Ирэн смотрела на сына и на душе было тепло. Видеть, что твой ребенок умен и благороден, красив, здоров и счастлив – самая большая радость для родителей.
– Альберт, ты справишься,
Сын с благодарностью и нежностью взял руку Ирэн и прижался чуть колючей щекой к ладони. У его ног, высунув язык, огромной черной тушей сидел и жарко пыхтел Черныш. Конечно, не тот Черныш, что купила в свое время леди, а его сын из предпоследнего помета. Собаки из замка Моронг по-прежнему ценились на рынке в столице. Это то немногое, что Артур получил в наследство от своего отца – умение прекрасно дрессировать собак. Мэтти, тот самый хромой подросток, давно уже женатый и солидный мужчина, был правой рукой Артура во всех собачьих вопросах.
Даже легкая рыжина с волос Артура с возрастом ушла. Лорда Ричарда он помнил смутно, как непонятного и холодного человека, да и то - больше по суховатым рассказам матери. Впрочем, он отлично ладил с лордом Стенли, дома называя его отцом, хотя и знал прекрасно, что лорд всего лишь отчим. Но со всеми мальчишечьими проблемами Артур всегда бежал к папе.
– Ты – лучшая мама в мире, клянусь Создателем!
– Не упоминай имя Господа всуе, шалопай! – Ирэн слегка нахмурилась.
А через две недели – свадьба Артура и донны Анхелы. Да и пора бы уже – девочке почти семнадцать и, если еще немного потянуть – есть шанс дождаться внуков раньше свадьбы. Нет, конечно, так сильно наглупить дети еще не успели, но целующимися слуги их ловили уже не раз, так что – свадьба, срочно! От греха, как говорится, подальше…
Гости начали съезжаться еще несколько дней назад. Ирэн впервые в жизни увидела своего взрослого брата. Конечно, на ее собственной свадьбе его выносили - представить гостям, но это был единственный эпизод, где она мельком заметила пухлощекого мальчишку, покорно сидящего на руках у кормилицы и глазеющего на разряженную толпу. Лорду тогда было около двух лет.
Сейчас это был крепкий, коренастый юноша, странно задумчивый и рассудительный. Он совершенно не походил характером на отца. Не бы ни вспыльчивым, ни громогласным. На первый взгляд. На второй складывалось впечатление, что в карьере он может и не достичь таких высот, как отец, но, безусловно, земли под его руководством будут цвести. Молодого человека интересовало все, что может принести пользу в хозяйстве, производства, новые технологии и станки, он строил на своих землях – лорд Беррит выделил ему во владение приличное баронство - водяную лесопилку.
А вот сопровождавший юного лорда Андре моложавый мужчина лет тридцати показался леди Ирэн странно знакомым. Он поклонился ей низко, стараясь взглянуть в глаза, но потом отступил в тень лорда Андре.
Суматоха, вопросы и ответы, приличные при встрече родственников, формальные улыбки и реверансы. Андре начал оттаивать через пару дней, когда увидел ткацкий цех сестры. Интересовался работой, требовал у сопровождающего его мужчины:
– Смотри, Питер! Смотри и запоминай!
И в какой-то момент леди Ирэн вспомнила!
– Питер! Вы же тот самый
Мужчина улыбнулся, а леди Ирэн с любопытством и доброжелательным интересом рассматривала управляющего. Высок, выше своего лорда, не бедно одет, грамотен – что-то записывал в маленькой книжке. Тонкие модные усики, хорошее, чуть простоватое лицо, умные глаза.
Лорд Андре несколько растерялся от такого, но потом решил, что стоит дать возможность немного пообщаться сестре с её старым знакомым. Любезно кивнул сайре Рине и прошел с ней вглубь цеха, посмотреть, как наматывают шпульки.
– Питер, признаться я вас совсем не узнала!
– Не удивительно, ваше сиятельство! Столько лет прошло! Но вы все так же юны и прекрасны!
Ирэн рассмеялась… Для всех время летит незаметно. Ежедневно глядя в зеркало, мы не замечаем тонких линий и штрихов, что наносит на наши лица и души безжалостный художник. Разглядеть во взрослом, симпатичном мужчине тощего неуклюжего подростка было сложновато. А он искренне радовался встрече с Ирэн:
– Я вас, ваша светлость, каждый день в молитвах поминаю.
– Так уж и каждый день! – Ирэн улыбалась и радовалась встрече, это было… Это было - как вспышка маячка из старых времен, в секунду осветившая весь путь, что она успела пройти с тех дней.
– Каждый, ваше сиятельство – Питер серьезно смотрел ей в глаза. – Отец умер в том году, когда вы уехали. Как раз через неделю после вашей свадьбы. Простыл сильно, ну вот и… Мама погибла бы вместе с братом, если бы не корова.
Ирэн чуть нахмурилась – вспоминать те свои впечатления было тягостно.
– А сейчас?
– О, тогда, после похорон отца, матушка наняла двух работниц и купила шерсти. Сейчас у нее уже четверо работают и есть свой станок. Пледы ткут и одеяла. И целых три коровы. Она продает молоко и творог, так что они с братом живут славно. Салм женился четыре года назад. И невестка у меня умная и работящая, и уже есть двое племянников. А матушка копит деньги на еще один станок! А ведь все это – от вас пошло, ваша светлость!
– А ты? Ты сам, Питер?
– Я сейчас управляющим при лорде Андре! – в голосе Питера сквозила гордость, для его лет это был просто прекрасный карьерный рывок. – И, возможно, скоро женюсь – продолжил Питер слегка смущенно.
Гости прибывали, но одной из самых странных встреч стал приезд сестры. Чуть погрузнела, пробилась первая седина, но все же – не старуха еще. Сестры осматривали друг друга с каким-то детским любопытством. Слишком близки они не были никогда, но сейчас Сания понимала, что с графиней-сестрой лучше поддерживать дружеские отношения. Она и к королеве вхожа, да и богата. А старая, подростковая еще ревность и борьба за ресурсы остались в далеком прошлом.
С собой Сания привезла двух старших дочерей – девочкам уже больше пятнадцати, пора выводить их в люди и присматривать женихов. Семилетний сын-наследник остался дома. Лорд Эронский отрастил приличное пузцо, сильно поправился и поседел, но был все так же громогласен, весел и прожорлив. Ну, ему ведь уже около пятидесяти. Зато девочки, племяшки, были стеснительны и миловидны. Ирэн отправила их знакомится с невесткой – они и по возрасту близки, и интересы у них общие. А Лорен, оставившая на помощницу свое баронство, присмотрит за ними.