Два мира. Том 2
Шрифт:
Шикамару опустил волшебную палочку, уронил голову, прикрыв рукой глаза.
— Неджи-ниисан?
— Да, Ханаби?
— Сходишь со мной в одно место?
— Разумеется, — Неджи поднялся с досок энгавы, где сидел, размышляя и любуясь заснеженным садом. Вспомнив, что сестра просила, почти требовала его не быть столь официальным, как положено правилами, он спросил: — Куда именно?
Ханаби приложила палец к губам и сделала шаг назад, затем ещё один и, развернувшись, легко и пружинисто двинулась к выходу из поместья. Лишь когда они пересекли границу владений клана,
— К Учихам.
Это озадачило Неджи.
— Зачем? — вырвалось прежде, чем он себя остановил. — Прости.
Ханаби оставила извинения без внимания — не верила в то, что её брат должен извиняться за то, что проявляет интерес. Хотя и не могла не понимать, что в их ситуации, с учётом того, что она через несколько часов официально станет главой клана, это противоречит традициям.
— Я знаю, что у Итачи-сана есть возможность связываться с нашими товарищами в мире волшебников, — ответила Ханаби совершенно открыто и честно. — Мне нужно поговорить с сестрой. Сказать ей об отце.
«И правда, Хинате ведь ещё никто не сообщил об этом… Разве что Итачи».
На стук в дверь открыли почти сразу — на пороге стоял сам Итачи, в домашней одежде, с небрежно перетянутыми резинкой волосами, с коротким карандашом в руке, который словно забыл положить, когда оторвал от бумаги несколько мгновений назад. Быстро отведя взгляд — долго разглядывать не вежливо, — Неджи поймал себя на том, что никак не может уложить увиденное сейчас в привычный образ Учихи Итачи — собранного, серьёзного, всегда бдительного шиноби. Так по-домашнему бывшие нукенины не могут выглядеть.
— Итачи-сан, добрый день, — вежливо поздоровалась Ханаби. — Мы вас не отвлекаем?
— Я вполне могу отложить своё дело, — ответил Итачи не менее любезно и убрал карандаш в карман, — так как, полагаю, вы пришли не просто так.
— Вы правы, это вовсе не визит соседской вежливости.
— Тогда прошу вас, проходите, — Итачи посторонился, пропуская Хьюг в прихожую, а затем провёл их на второй этаж дома, где располагалась небольшая гостиная. — Чем могу быть полезен?
— Я бы хотела попросить вас установить связь с моей сестрой, — пояснила Ханаби. — Это возможно?
Итачи кивнул и достал обычное на вид маленькое зеркало, которое поднял на уровень лица.
— Дейдара.
Неджи и Ханаби мимолётно переглянулись, когда из зеркала раздался голос подрывника:
— Что на этот раз, мм?
— Будь добр, позови Хинату, — Итачи явно привык к манере товарища общаться, поэтому не обратил на его тон внимания. — Её сестра хочет поговорить.
— Ханаби? — голос Хинаты прозвучал словно со стороны, не слишком чётко.
Ханаби шагнула к Итачи, и тот без слов передал ей зеркало; когда девочка его взяла, Неджи тоже стало видно лицевую сторону — отражение находящейся в другом мире Хинаты, которой Дейдара отдал своё зеркало связи.
Несколько мгновений сёстры молча смотрели друг на друга.
— Что-то произошло, — произнесла Хината с печальной уверенностью.
Ханаби вздохнула, но при посторонних не позволила себе проявить эмоции.
— Отец, — сказала она ровно. — Он
Даже через не лучшую связь было видно, как Хината побледнела, а глаза её расширились. Впрочем, и она справилась с собой; в клане Хьюга сдерживать чувства — тоже одна из традиций.
— Значит, теперь ты станешь главой клана, — тихо произнесла Хината.
— Сегодня вечером на собрании — официально, — подтвердила Ханаби. — Я приложу все усилия, чтобы не посрамить память отца и честь семьи.
Несмотря на печаль, тенью залёгшую в её глазах, Хината улыбнулась.
— Я верю, что у тебя всё получится.
Неджи не видел лица младшей сестры, но понял, что она улыбнулась тоже.
— Я справлюсь, — негромко пообещала она.
Неожиданно пришло подозрение, что сёстры сейчас говорят о чём-то, известном пока только им. Вспомнились слова Ханаби, сказанные ему не так давно: «Однажды я стану главой клана и не стану слепо идти на поводу у традиций — далеко не все они истинно хороши для нас. Я верну в клан Хьюга понятия «свобода» и «семья», от которых наши родичи так отвыкли».
«Она что-то готовит», — понял Неджи, ощущая такой несвойственный ему прилив любопытства.
Уже когда они уходили, Ханаби обратилась к Итачи:
— Наши кланы никогда в истории не были особенно близки, но я надеюсь, что в нынешнем поколении нам удастся это изменить и наладить взаимовыгодное сотрудничество.
— Это хорошее желание, Ханаби-сан, — ответил Итачи, идеально спокойный, не тратящий, казалось, ни капли усилий на поддержание такого выражения лица и глаз — идеальная маска человека, выросшего в АНБУ. — Однако для обсуждения деталей сотрудничества между кланами вам необходимо будет после его возвращения встретиться с моим братом — он вступит в главенство Учихами, как только его нынешняя миссия закончится.
— Я непременно встречусь с Саске-саном, — согласилась Ханаби и улыбнулась с чистой невинностью ребёнка, которую ей так хорошо удавалось сыграть, — однако, надеюсь, вы не будете против, если до того дня я буду обсуждать мелкие вопросы с вами. Всё-таки наши кланы теперь и правда соседи, мало ли что может понадобиться.
Итачи вежливо кивнул, и дверь дома закрылась за ним.
Вечером в зале собраний клана было людно — собрались все шиноби, не занятые на миссиях, и, опустившись на татами, ожидали прихода Ханаби.
Все знали, что нынешнее собрание — чистая формальность с единственной целью официально признать Ханаби главой клана. Своё желание видеть младшую дочь преемницей Хиаши-сама высказал давно, а Хината ещё летом при всём клане объявила, что добровольно отказывается от своего права наследования в пользу сестры — не потребовалось даже традиционного боя между претендентами на наследство. Тогда многие думали, что Хинату заклеймят, сделают частью побочной ветви — но Ханаби не дала. Неджи был одним из немногих, кто знал, какую битву с отцом девочка выдержала ради сестры. «И Хината будет ей за это вечно благодарна. Более того, на самом деле — в долгу перед сестрой. Как Ханаби, как глава клана, решит этим долгом распорядиться?..»