Два плюс один
Шрифт:
Маринка, как всегда, в радиусе полуметра, под их неусыпным надзором и приглядом (согласно родительскому наказу). Повернулась к ним спиной, приняла мечтательную позу. Сидит, камешки в воду кидает. Достойное занятие, ничего не скажешь! Вытянутые ноги подставила набегающей волне, улыбается. Приятели переглянулись.
– Марин, чего ты? Скажи, вместе посмеёмся – Поинтересовался Семён.
– Ничего. Не отвлекайтесь. Играйте-играйте… – Не удержалась, всё-таки подковырнула, язва. Величественным жестом (наверное, дома перед зеркалом целую неделю тренировалась) сняла шляпу, небрежно бросила рядом. Копна
Странно, как Семён, раньше не замечал? Шикарные у Ломакиной волосы! Захотелось прикоснуться, потрогать это золотистое чудо. Наверное, морем пахнут, как у русалки…
Толчок в бок прервал Сёмкины грёзы. Виталька кивнул на шляпу. Волна подхватила её и с тихим шуршанием увлекла за собой. Ломакина, отбросив позади себя руки, откинула голову. Кончики волос коснулись гальки. Не удержавшись, Семён наклонился вперёд и дёрнул за прядку. Маринка ойкнула. Захватив пригоршни воды, внезапно обернулась и брызнула ему в лицо.
– Ты чего, шуток не понимаешь?! – Делано обиделся Семён. – Давно не купалась?
Маринка вскочила и с визгом бросилась в сторону. Шутник кинулся следом:
– От меня не убежишь!.
Соломенная шляпа, видимо обиделась на столь невнимательное отношение к своей персоне – решила отправиться в кругосветное путешествие. Свобода! Прощай, пустоголовая хозяйка, тусклое и серое прошлое!
Виталька, пользуясь благоприятным моментом, шагнул в воду, подтолкнул шляпу навстречу её мечтам. Отчаливай, дорогая! Счастливого плавания, попутного ветра.…
Но благородным намерениям Виталика не суждено сбыться. Вмешался громкоговоритель. Резким, пронзительным голосом вожатой он приказал:
– Ремизов, немедленно из воды. Хочешь, чтобы волной смыло? Немедленно!!!
– Эх, сейчас начнётся! На всё про всё несколько секунд. Да плыви ты, чего крутишься на одном месте. Вся в хозяйку – бестолковая!
Виталик повернул назад, навстречу крупным неприятностям. Словно в насмешку, волна пихнула ему под руку соломку.
На берегу творилось невообразимое: запыхавшийся спасатель отчитывал воспитателя. Разгневанный воспитатель, в свою очередь, требовал объяснений от растерянной вожатой. Затем, все вместе переключились на малолетнего нарушителя дисциплины. Виталик приготовился к худшему, но тут (просили её!) вмешалась Маринка.
– Светлана Владимировна, Ремизов не виноват. Он мою шляпу кинулся спасать. Её с берега смыло. Не ругайте его, пожалуйста! – Маринка подняла, выброшенную волной на берег многострадальную, непутёвую шляпу, нацепила на голову. Обвисшие поля, болтающийся на ниточке мятый цветок… Убойный видок! Кого хочешь, разжалобит.
– Чтобы такое больше никогда не повторялось, понял, Ремизов? – Смилостивилась вожатая. – Отвечать мне придётся. И что за глупая выходка?! Донкихотство какое-то. Марш в строй!
Виталик насупился. Заступница нашлась! Ещё подумают, что втюрился по уши… вон переглядываются. Дон-Кихотом обозвали. Теперь до конца смены подкалывать будут. Кострыкин хорош, друг называется. Тоже купился на Маринкину комедию. Стоит, улыбается, смешно ему…
Два-ноль в пользу Ломакиной.
Операция «Буран»
В тихий час,
– Круто! – Выдохнул Семен. Ему даже стало жаль Маринкину шляпенцию. Ремизов – молодец, великий комбинатор, фантазии в нём – неиссякаемый источник!
Виталик оценивал свои способности намного скромнее. Им руководила жажда мести за своё пострадавшее самолюбие. Но сейчас он почти спокоен:
– Ничего, Мариночка! Ещё посмотрим, чья возьмёт. Не рой другому яму – сама в неё попадёшь!
Эх, Виталька, Виталька! Как всегда, поторопился с выводами…
Погода испортилась в одночасье. Небо заволокло тяжёлыми свинцовыми тучами. Гроза заставила отряд, входящий на территорию лагеря (возвращались с экскурсии по городу), перейти с шага на бег рысцой.
Успели! Дождь хлынул нескончаемым потоком, превращая в грязное месиво ухоженные дорожки и аллеи. Нарастающий шум прибоя, доносившийся со стороны моря, говорил о приближении шторма. Ветер усиливался. Близок час расплаты!
Ломакина сидела в библиотеке, у окна. Рассеянно листала журнал. Шляпа (куда же без неё!) лежала рядом, на подоконнике. Пока всё складывалось, согласно разработанному плану. Как по нотам!
Виталик наметил следующие действия: Семён отвлекает внимание Ломакиной и воспрепятствует возможному вмешательству дремлющей над книгой библиотекарши, старенькой Евлампии Олимпиадовны (имечко – язык сломаешь!). Виталик должен незаметно подойти к окну и раскрыть створки. Остальное завершит стихия.
– Не приставай, видишь, читаю! – Маринка демонстративно передвинула журнал в противоположный край стола.
Виталька кивнув приятелю: отлично, продолжай в том же духе, начал рокировку в сторону окна.
Эх, чего не сделаешь ради душевного спокойствия лучшего друга! Рука потянулась к выбившемуся из общей прядки волос завитку… Негодующий вопль, звонкая оплеуха, стук створок распахнутого окна, шум дождя, рёв шквалистого ветра – всё слилось в громкоголосую какофонию.
Евлампия Олимпиадовна приоткрыла глаза, обвела помещение рассеянным взглядом. Держась за полыхающее огнём ухо (крута Ломакина на расправу!), Семён поспешил успокоить старушку:
– Ничего страшного, всего лишь ветер! Не беспокойтесь, сейчас закроем. – Молниеносным движением руки Ремизов смахнул шляпу с подоконника. Принялся возиться с окном. Ветер рвал створки из рук. Подхватив шляпу, швырнул её в клокотавшую и ревущую бездну…
Всё. Конец. Финита ля комедия.
– Шляпа! Моя шляпа, её сдуло! – Маринка, забыв об обидчике, подскочила к окну.
– Унесённая ветром. – Виталик со скорбным выражением лица отошёл в сторону. Сложив руки на груди, опустил голову («мавр сделал своё дело…»).