Два пути одного сердца
Шрифт:
– В самом центре сада. В тисовом лабиринте, но персонально для вас там давно развесили указатели. В Дорсе Старые Семьи живут открыто, окружённые уважением, но и пристальным вниманием. Поэтому такие секреты, как Переходы и Доступ, тщательно охраняются от чужих глаз со всех сторон.
Зелёный лабиринт вполне можно вообразить, они все похожи... К тому же, очень хочу увидеть Зору!
Я закрыла глаза, потянула дверную ручку и, ещё даже не шагнув, почувствовала свежий ветерок на щеках и вдохнула тисовый
У выхода из беседки уже ждал Эйо: с ободряющей улыбкой и протянутой рукой.
Лабиринт был высоким, за тоннелями ничего нельзя было разглядеть, но выбрались мы быстро. Я ахнула:
– Какой же это сад, Эйо?! Скорее… целый парк! – никакого дома пока так и не наблюдалось.
– Пожалуй. А вот и Иглат!
Я судорожно огляделась и заметила с противоположной стороны лужайки, на краю гравийной дорожки, пожилого мужчину в забавной шапочке без полей и бархатной безрукавке почти до пят.
Он с удовольствием нюхал розы. Вокруг порхала крошечная жёлтая птичка вроде канарейки, которая садилась то на цветок, то на его плечи и руки. Или у них тут не пугливые птицы, или она совершенно ручная!..
– Вот только не говорите, Эйо, что он случайно прогуливается в этом огромном саду именно здесь и сейчас! – строго попеняла я.
– Не буду, – спокойно отозвался тот. – Они дышат свежим воздухом в этой части ежедневно после обеда. Но о вашем визите не знали, я заранее не обнадёживал. Иначе у них тут месяц бы уже чай остывал... Вы же трусиха!
– У них? Они? – я проигнорировала иронию и состредоточенно вычленила из ответа главное.
– Иглат и Зора, – пояснил мой провожатый. – Вы же с ней хотели познакомиться, а не с Дреем в любимые гляделки исподтишка и молчанки играть.
– Кто он? – я снова пропустила хитрый выпад и кивнула на мужчину с птичкой.
– Иглатий Валь, отец Дрея. Добряк, каких оба мира не видели, можете сразу выдыхать. Давным-давно лишился Дара на войне. Поэтому Адрекс с юных лет – глава семьи с местом в Совете, а не баловень-наследник.
– А… так вот почему Дрей – Андрей Игнатьевич по паспорту! – догадалась я.
– Скажите, Алиса Андреевна, вы его боитесь? – спросил вдруг Эйо.
– Иглатия? Нет, признаться – совсем. А надо?
– И драконов никаких с русалками не наблюдаете? Или с кем там… с кикиморами?
– Н...никаких, – прищурилась я, обернувшись на эльфа. К чему это он?..
– Тогда поверьте: я больше ни для чего не нужен.
Я хотела возразить, но своенравный провожатый исчез, перед этим очень-очень громко крикнув:
– Иглат, здесь гостья!
Старший Валь оторвался от роз, широко распахнув зажмуренные ранее от удовольствия глаза, сразу меня увидел и побежал к лабиринту через газон, смешно подобрав руками полы длинного одеяния.
Я улыбнулась и вежливо пошла навстречу – а что мне теперь оставалось?! –
Пока я соображала, как на это реагировать, подоспел её хозяин и зачастил на очень ломанном русском:
– Ох, дорогая, простите! Мне стоило быть сдержаннее, но мы вас так давно ждали! Какая вы невозможная красотка!
Видимо, это и есть дорсийская речь...
– Здравствуйте, Иглатий! У вас милый питомец!
– Иглат, солнышко, незачем официально! Это не совсем питомец, Элис. Это аравис. Эмоции, которым мы позволяем проявляться наружу. Только это и осталось теперь со мной после потери Дара, поэтому мы неразлучны. А вообще, маги редко берут арависа с собой, выходя из дома.
Разговорчивый. Столько информации сразу!.. И комплименты, и солнышко...
– Вероятно, только самые добродушные и открытые? – улыбнулась я. Вроде снова из вежливости, но улыбка тут же расползлась: Иглат располагал к себе мгновенно. Сына бы поучил прямоте и любезности!
– Или напротив, очень жёсткие и волевые. Чтобы не давать забыть окружающим, что они полностью себя контролируют и случайным переживаниям не подвержены, – уточнил Иглат и вдруг забавно замотал головой. – О чём только я болтаю, это мы всегда успеем! Зора! Зора, ты только посмотри, кто к нам наконец пожаловал! – крикнул Иглат через плечо.
Только теперь я обратила внимание, что с этой точки из-за пышных розовых кустов просматривалась скамейка.
Возле неё, в чудесном строгом платье и с небесного цвета птичкой на плече, опираясь на трость стояла… Айрин! Точнее – почти Айрин, только намного старше, если это только возможно себе представить. Ох, бабуля, доживи пожалуйста хотя бы до ста лет, чтобы я тебя могла обнять вот такую: потеплевшую, без вечной озабоченности и ледяной брони на лице!
Пока я стояла в ступоре, голубой аравис то и дело поднимался с плеча хозяйки, нерешительно порхал на месте, немного отлетал в мою сторону и снова возвращался к ней.
Я догадалась, почему Эйо смылся: официальное знакомство и любые церемонии были бы сейчас глупыми и лишними. Затем опомнилась и побежала прямо в объятия Зоры.
Глаза увлажнились и всё перед ними поплыло. Ну и пусть. Никакого арависа у меня, конечно, нет, но кажется и без него ясно, что эмоции я сдерживать не могу и не хочу. Стыдно за слёзы не было: я обнимала совершенно родного человека. Как же... Как такое возможно?!
– Ты очень похожа на Ирину в молодости, милая! – кивнула Зора, когда я от неё оторвалась. Такой ласковый и бархатный голос...