Два регентства
Шрифт:
— Мадемуазель Врангель, ловите!
Она порхнула навстречу обручу и, поймав его, с тою же ловкостью метнула обратно. Тут ее окликнули уже с разных сторон: "Мадемуазель Врангель! Мадемуазель Врангель!" и почти одновременно над нею взвилось четыре обруча.
Она не растерялась и, точно фехтуя рапирой с несколькими противниками, поспела нанизать На свою палку три обруча, а четвертый захватила на лету свободной левой рукой.
— Вы — сильфида, мадемуазель Врангель! Вам первый приз! — услышала она сверху звучный мужской голос.
Она подняла голову. С галереи ей благосклонно
"Волк в овечьей шкуре", — припомнилось ей предостережение Шувалова, и по спине ее невольно пробежали мурашки, как в предчувствии чего-то недоброго. Но задумываться над этим ей не дали летевшие к ней все новые и новые обручи, требовавшие ее внимания. Так она и не заметила бы, стоявшего уже некоторое время в стороне под навесом деревьев, просто одетого, молодого человека, если бы на него не указал Шувалов:
— Да вон, никак, Самсонов! Как его впустили сюда и что ему нужно?
— Он, верно, только что вернулся из поездки с Разумовским… — пробормотала Лили.
— И желает тотчас представиться своей молочной сестрице? — досказал насмешливо Шувалов. — Прикажите спросить его?
— Да, пожалуйста.
Минуту спустя он вернулся назад от Самсонова с надушенным письмецом:
— От вашей подруги.
— Может быть, требуется ответ?.. — проговорила Лили и тут же вскрыла письмо.
— Что-нибудь интимное? — спросил Шувалов, видя, как лицо молодой барышни залило огнем.
Письмо действительно было интимного содержания:
"Ты не поверишь, душечка Лили, как мне досадно, что опять должна упустить случай поболтать с тобой. Вместо себя, посылаю к тебе, по крайней мере, твоего Гришу, с которым ты не виделась ведь еще гораздо дольше. По скромности своей он, разумеется, не станет хвастаться перед тобой своими счетоводными подвигами. Но Разумовский им просто не нахвалится: "Хлопец дуже умный, звычайно сметливый, говорит, бодай его сей та той! В трех имениях, говорит, вывел плутни приказчиков на чистую воду". Так вот он каков, твой Гриша! Как жаль, право, что он из простых.
Твоя Аннет".
Наскоро дочитав, Лили скользнула взором в ту сторону, где сейчас только стоял Самсонов, но его там уже не было. Да ей было и не до него: приходилось опять ловить обручи и отсылать далее.
Тем временем завечерело и небо заволокло темными тучами. В густой листве деревьев засветились цветные фонарики блестящей иллюминации, но света их было все-таки недостаточно, чтобы хорошенько различать в вышине взлетающие обручи. Игру волей-неволей пришлось прекратить.
— Неужели, Петр Иваныч, мы войдем уже в комнаты! — заметила с сожалением Лили. — На воздухе так чудно тепло…
— А что нам тут делать?
— Да хоть поиграть в горелки.
— Господа! Не угодно ли в горелки?
На той же площадке перед дворцом все выстроились попарно колонной. При возгласе: "Птички летят!" — задняя пара вылетала вперед. Быстротою полета выделилась вскоре опять-таки Лили, и никому из «горевших» не удавалось нагнать ее. Тем чаще зато приходилось «гореть» ей самой, и тем охотнее многие из кавалеров давали ловить себя, особенно Шувалов.
Она
Когда до них дошла очередь бежать, Линар предоставил «горевшему» ловить Юлиану, сам же преспокойно стал на его место.
— Что это значит? — удивилась Лили. — Он, видно, считает себя слишком важным, чтобы бегать?
— Нет, не то, — отвечал Шувалов, — он как будто сберегает силы, чтобы нагнать вас.
— Ну, нет! Ему-то я уже не дамся.
Догадка Шувалова оправдалась: когда Юлиана была схвачена, Линар через плечо оглянулся назад.
— Граф Линар, не оглядываться! — крикнула ему Лили, а потом шепотом предложила Шувалову:- Переменим-ка местами.
Как только Линар хлопнул в ладоши, оба побежали. В первый момент Линар рванулся было в ту сторону, откуда ожидал появления Лили. Но он тотчас заметил свою ошибку, и вместо того чтобы преследовать Лили, побежал между ней и Шуваловым, чтобы не дать им соединиться. Так все трое бежали все время рядом, пока не достигли большого грота.
— Обежимте кругом! — закричал по-русски Шувалов.
Лили без оглядки завернула за угол грота, Линар же, нагнав Шувалова, не схватил его руками, а толкнул плечом с такой силой, что едва не сшиб его с ног.
— Mille pardons, monsieur! [22] — извинился он и полетел дальше навстречу Лили.
С разбегу она не имела уже возможности уклониться в сторону и чуть не угодила в его раскрытые объятья.
— Voil`a, [23]– сказал он с торжествующей улыбкой и, взяв ее за руку, повел обратно ко дворцу.
Глава шестнадцатая
ДОИГРАЛАСЬ!
Очередь «гореть» была за Шуваловым. Но он повторил маневр Линара: пропуская мимо себя пару за парой, он для виду делал несколько шагов вслед за бегущими и становился затем опять "гореть".
Note22
Тысяча извинений, мосье! (фр.).
Note23
Вот (фр.).
"Он тоже хочет погнаться за мной, но я убегу от обоих", — решила Лили.
— Нам бежать, граф Линар. Раз! Два! Три!
Они побежали.
"Убегу! Убегу на край света!" — говорила себе Лили, улетая быстрее ветра.
Шувалов не замедлил пуститься в погоню за ней. Она свернула с большой аллеи через лужайку к оранжереям. Здесь она вынуждена была обогнуть цветочную клумбу. Шувалов, чтобы сократить путь, направился прямо через клумбу. Но ноги его увязли в разрыхленной земле, и он растянулся во весь рост. Пока он вскочил опять на ноги, пока отряхнул с себя землю, Лили юркнула в беседку, откуда крытый ход из дикого винограда вел к большому пруду. Но перед выходом она застала уже задыхающегося от бега Линара. Вместо того чтобы подать ему руку, она бросилась в сторону.