Два с половиной человека
Шрифт:
– Господи, Ярослав, неужто тебе не все равно?! Сейчас я целиком и полностью завишу от тебя! Я даже не знаю, куда ты меня везешь!
– Вообще-то знаешь.
– Только то, что ты мне сказал.
– Только потому, что я говорю правду.
– Ты хочешь сказать, что всегда откровенен?
– Да.
Рита недоверчиво фыркает, но все равно спрашивает:
– Что ты делал в том переулке?
– Искал тебя.
– Зачем?
– По работе.
– Ты должен был меня куда-то отвезти?
– Да.
– Тоже передать
– Да.
– А почему себе оставил? Выжидаешь положенное время? Что за игру ты затеял, Ярослав? Ты понимаешь, что я запуталась? Что мне страшно? Понимаешь, Ярослав? Я не знаю, чего ждать от завтрашнего дня, могу ли я доверить тебе свою жизнь и жизнь собственного ребенка, безопасно ли мне спать по ночам, не ты ли подставил меня… В моей голове сотни вопросов, и самый главный – зачем тебе все это, если ты действительно пытаешься мне помочь?
Я молчу, пытаясь подобрать слова. Почему-то я уверен, что для правды сейчас не самое подходящее время. Ритка не станет откровенничать, если узнает, кто я на самом деле.
– И все невероятно осложняется тем, что я видела тебя раньше, – всхлипывает Ритка.
Я замираю в ожидании продолжения. Правда за правду – такой расклад по мне.
– Я видела тебя дома, Ярослав. В тумановском кабинете. У вас были какие-то общие делишки, не вздумай отрицать. И учитывая все это, скажи, как мне понять, что ты действуешь не из корыстных побуждений, что это не ты разрушил до основания мою жизнь, что мне не о чем переживать, сидя рядом с тобой?
Наверное, я должен чувствовать раздражение от ее прицельных вопросов, на половину из которых у меня нет удобоваримых ответов, но я испытываю глубокое разочарование. Хотя для этого нет никаких оснований, да и в принципе все довольно закономерно – по неясной причине мне жаль, что она действительно не понимает моих мотивов.
Но готов ли я сам принять их? А ей как объяснить?
– Ну что ты молчишь? – спрашивает Ритка. – Неужели тебе совершенно нечего мне сказать?
– Приехали, – говорю устало.
– Что?
– Мы приехали. Сейчас ворота отопру.
Выбегаю из тачки с каким-то эгоистичным наслаждением. Послать бы ее к черту, да только что потом делать со своей совестью? Ведь интуитивно я понимаю, что Рита никого не убивала.
Загнав тачку во двор, не тороплюсь глушить мотор.
– Тебе лучше посидеть здесь, пока я не затоплю в доме.
– А если кто-нибудь придет? Я не хочу оставаться одна, – упрямится девушка.
– Рит, в доме холодно.
– Я тепло одета, а там наверняка есть одеяло или тулуп.
– О себе не думаешь – подумай о пузожителе.
– Я не останусь одна, Яр, – строго отрезает она сталью. – Если ты не особо сообразителен, я поясню: тебе я не доверяю, замалчивание ответов на мои вопросы очков тебе не добавляет, и если ты меня вывез из города, чтобы сбыть с рук как ненужную вещь, то я хочу в этот момент смотреть прямо в твои продажные глаза.
Она
В доме первым делом набрасываю на нее старый отцовский ватник и отыскиваю огромное одеяло. Кутая девушку и устраивая ее в кухне у зажженной на все конфорки и с распахнутой духовкой плиты, занимаюсь растопкой печи и бани и разжигаю мангал.
Эти действия меня успокаивают. Это куда приятнее, чем гонять по кругу тупиковые материалы дела или размышлять на тему того, как долго мне удастся прятать беременную женщину в своем доме, что делать, если она начнет рожать до того, как я докажу ее невиновность, как скрыть наличие младенца и что мне, мать твою, делать, если все мои предположения в корне неверны и Рита действительно виновна?
Она сидит как нахохлившийся воробей на жердочке. Из одеяла торчит один лишь нос и сияют подозрительным блеском огромные печальные глаза. Не выдержав наблюдения со стороны, я подхожу к ней и сажусь рядом, обвивая укутанное тело руками.
– Я действительно видел тебя раньше… – тихо говорю ей то, что она хочет услышать. – Там, в доме. Я был в кабинете твоего… Туманова. По работе. Мне не нужно тебе рассказывать, что Аркадий был не самым честным и приятным человеком, вот и… Я пришел к нему по делам и увидел тебя. Поэтому я знал, кто ты такая, когда посадил тебя в свою машину, знал, кого мне нужно забрать из переулка. Не надеялся, что найду, но мне повезло.
– Кому ты должен был меня доставить?
– Людям, которые пытаются выяснить, кто убил твоего… Туманова. – Глупость или нет, но я упрямо не хочу называть Аркадия ее мужем. – Но все пошло не так.
– Что именно? Тебе дали приказ избавиться от меня? Эти люди, да? Они конкуренты Туманова или все-таки компаньоны?
Вопросы Ритки кажутся мне забавными, но только на первый взгляд.
– Я им просто стала не нужна, а ты пожалел меня, да?
– Нет, Рит. Ты по-прежнему им нужна, просто теперь я не могу самоустраниться, пока не разберусь, что именно происходит.
– Зачем тебе это нужно? Только не говори, что ты борец за справедливость, все равно не поверю.
– Тогда я скажу, что ты мне нравишься. Поверишь?
– Ну конечно. – Ритка морщит нос. – Ты не похож на идиота, который может втрескаться в первую встречную и поставить под угрозу свою жизнь и свободу.
Я смотрю на нее со скептической улыбкой. Так уж, мол, и не похож?
– В нашу первую встречу ты была такая трогательная и беззащитная, что сразу приглянулась мне. А там, в подворотне… Думаю, я просто убедился, что первое впечатление правдиво, и решил тебе помочь. Теперь я играю сам по себе – заметь, играю на твоей стороне. И все, что тебе нужно…