Двадцать лет и тридцать три развода. Наш первый год
Шрифт:
Я быстро подмёрзла, и Антон заметил это. С тех пор как мы вернулись на ПМЖ в Россию из Таджикистана, никак не могу привыкнуть к холоду, даже сплю под двумя одеялами. Решили зайти в ближайшее кафе, на Караванной. Народу много, нашли свободный столик совсем у выхода. Ничего, пусть так, зато тепло. Что-то заказали.
Есть не хотелось, но еда – отличный повод скрыть неловкость. Антон не замолкал. Так я выяснила, что он военный, служил на космодроме в городе Мирный и совсем недавно перевёлся служить в Петербург, в Военно-космическую
С военными у меня свои особые отношения, короче, не хотела я наступать на те же грабли. Военные и не русские у меня были в чёрном списке. Слушаю, виду не подаю, что не в восторге от этой новости.
Откуда-то из глубины зала стал доноситься тоненький голос. Пел, видимо, ребёнок, предположительно мальчик лет 10-12. Мне уже очень хотелось увидеть его. Через минуту к нашему столику подошёл лукавый вихрастый мальчишка. Он лихо аккомпанировал себе на гармошке и пел жалостливую песню, всем своим видом предлагая вознаградить его за талант. Я уже потянулась за кошельком, чтобы поддержать юного артиста. Вдруг Антон вскочил с перекошенным лицом и резко сказал мальчику:
– Ну-ка, убирайся отсюда и не подходи к нашему столу, понял?!
Я оторопела. За какие-то доли секунды милый Антоша превратился в свирепого монстра. Я не могла произнести ни слова. Как он мог так поступить с ребёнком?! Он же не виноват в том, что ему приходится так зарабатывать на жизнь, тем более он не просто попрошайка, а поёт, и очень красиво, сам играет на музыкальном инструменте. Не все дети из благополучных семей на это способны.
Я была вне себя от возмущения и в то же время сгорала со стыда за своего спутника.
– Мне пора, благодарю за угощение, – сказала я, резко вставая.
Антон поменялся в лице, что-то бормоча в своё оправдание. Взяв пальто, я стремительно направилась к выходу.
Глава 9 Прояснилось
Быстро и решительно я двигалась к метро. Антон догнал меня, и почти всю дорогу до дома мы молчали. Мне было неловко смотреть на него, он пытался понять, что случилось, изучая моё лицо. Я вышла на «Чёрной речке», Антон поехал дальше, к себе в «Озерки». Вечером он не позвонил и на следующий день тоже.
– Вот гад! Да ещё и трус, – сказала я сама себе вслух. – Мог бы, по крайней мере, позвонить, прояснить, что произошло и почему я так отреагировала. Ну и Бог с ним, пусть катится, не очень-то и хотелось!
На третий день зазвонил мой красненький, доисторический, из советской эпохи телефон.
– Здравствуйте, будьте добры Ольгу, пожалуйста.
Это был Антон. Странно, что он меня так официально спрашивает.
– Это я, Ольга.
– Ну, слава Богу! – Антон облегчённо выдохнул.
– А что случилось?
– Да я уже третий день звоню по телефону, который ты мне дала, а там какой-то пьяный мужской голос регулярно посылает меня подальше. Я даже подумал, что это шутка
Я замерла на секунду и почувствовала, как огонь стыда наполняет меня с головы до пяток.
– Как неловко получилось, – пробормотала я.
– Ну да, ты там в номере одну цифру перепутала.
– Антон, прости, я не специально. Мы с дочкой только переехали в эту квартиру, сама этот номер ещё не выучила.
– Ольга, а можно вопрос?
– Да, конечно!
– Что тогда произошло в кафе? Ты так резко переменилась и ушла, я что-то не так сказал?
– А, это… Помнишь, там мальчик был, песню пел под гармошку? Я только слушать начала, а ты…
– Ну да, я испугался, что он будет приставать к тебе, и решил прогнать, хотел защитить тебя.
– Таааак, значит, ты защищал меня от этого ребёнка?
– Ну да…
– Всё ясненько. Давай на будущее так договоримся: от детей меня защищать точно не нужно, я их люблю. Клянусь, ещё ни один ребёнок не причинил мне вреда.
– Оля, может, тогда повторим наше неудавшееся свидание?
– Хорошо. Позвони, как определишься с местом, договоримся.
Глава 10 Мама приезжает!
После второго свидания с Антоном у нас как-то быстро всё завертелось. Не прошло и двух недель, а он уже почти поселился в моей съёмной хрущёвке, недалеко от Торжковского рынка.
В однушке было всё, что требовалось: старый диван-ветеран с пружинами наружу, антикварный деревянный комод, тяжёлые ящики которого с трудом выдвигались с характерным скрипом, маленький неработающий ламповый телевизор, наверное, не цветной.
Детскую кроватку я привезла с собой. Мне кто-то отдал её ещё в общежитии, даже уже не помню, кто. Мне тогда много чего отдали, подарили. На работе сразу после родов собрали какую-то астрономическую для меня сумму и передали через подругу в конверте. Люди приносили мешками одежду, игрушки. У меня было всё, что нужно, и даже больше…
Однако скоро первое февраля, приедет мама, привезёт дочку из Лодейного поля, как договаривались. Ей уже три с половиной года, большая совсем. Сейчас только пустая кроватка напоминает о ней.
Нужно что-то решать с Антоном. Но как? «Мама, это мой новый парень!» Опять?! Не могу же я маму и дочку знакомить с каждым, вдруг опять ничего не получится. А у ребёнка травма: для неё каждый мужчина – это папа.
Вчера потихоньку спросила у Антона, не потеряли ли его родители. Всё-таки три дня не был дома. А он и бровью не повёл – всё нормально, говорит, никто его с собаками не ищет. Потом, спустя долгое время, я узнала, что родители его были даже рады. Парню почти тридцать, а отношения не складываются, уже беспокоиться начали, знакомили с дочками друзей и знакомых, но ничего не получалось…