Двадцатый - расчет окончен
Шрифт:
Задумка состояла в том, чтобы не дать ему отдышаться перед схваткой. Опустившись под воду раньше, да еще преодолев метров семь-восемь, тот израсходует свой запас кислорода быстрее, и у Дорохова появится преимущество. Применения оружия бояться не следует. Первоочередная задача ребят из спецслужб – взять агентов живыми, тепленькими. «Контрразведке трупы не нужны! Трупы – ярчайшее доказательство ее несостоятельности». Эти фразы тоже довелось услышать в учебном Центре…
Наконец, он увидел второго пловца совершавшего энергичные гребки чуть выше – почти у поверхности.
Все. Пора. Самое время действовать!
Капитан двинулся вверх – наперерез мужчине.
Схватив того за ногу, потянул вниз. Это было главным условием для победы: не дать ему глотнуть воздуха.
Завязалась борьба.
Пловец отчаянно отбивался, пару раз угодив второй ногой в голову Дорохова и норовя дотянуться руками до его лица. К такому повороту спецназовец готовился и, продолжая увлекать противника на глубину, отворачивался и старался до поры не сближаться. Знал: на человеческом лице имеются области, воздействуя на которые, легко вызвать болевой шок. А упускать преимущество нельзя…
«Начинает ломить в ушах – глубина метров шесть, не меньше, – пронеслась догадка. – Здесь уже можно задержаться и потянуть время. Недолго ему осталось дергаться…»
Однако тот и не думал сдаваться.
Телосложением пловец явно превосходил Артура; масса его была больше, а руки длиннее. И в какой-то момент подводного единоборства Дорохов пожалел о том, что перестал тащить его на глубину, а ввязался в драку. А еще секунд через пятнадцать вдруг понял: у самого запас кислорода на исходе и невыносимо хочется рвануть вверх – глотнуть свежего воздуха!..
Из последних сил он вцепился в противника и обхватил его сзади руками – не давал развернуться или грести вверх.
И тот, трижды конвульсивно дернувшись… окончательно обмяк.
Оттолкнувшись от него, молодой человек устремился к поверхности. Тело же побежденного соперника осталось где-то внизу – в темной бездне…
Все! Воздух! Свобода!..
Теперь срочно отыскать Ольгу!
Ее наверняка отнесло течением, но и он во время борьбы с преследователями сместился метров на семьдесят относительно плавучего маяка. Все верно – здесь свет стоявших вдоль набережной машин уже не бил в глаза столь раздражающе.
Дорохов перевернулся на спину и потихоньку поплыл, восстанавливая силы и успокаивая клокотавшее дыхание.
Спустя несколько минут услышал встревоженный голос:
– Антон?..
– Да, Ольга. Я здесь… – повернулся он и закрутил головой в поисках напарницы.
– Слава богу!.. – снова подала она голос.
Оказавшись рядом, спецназовец, спросил:
– Устали? Силы еще есть?..
– Терпимо. Минут пятнадцать смогу продержаться.
– Нет, пора заканчивать с купанием, – твердо молвил он.
– Какие мысли?
– Хреновые… Наверняка плеер сдох.
– Какой плеер? – удивилась девушка.
– Обыкновенный. На левом боку висит. Ну, цепляйтесь за меня – нужно побыстрее отсюда сматываться.
Судя по тому, как она ухватилась за мужские плечи, сил у нее оставалось немного.
Так ей поначалу показалось…
Но скоро Ольга поняла: плывут они наперерез светлой яхте, бесшумно и неторопливо разрезавшей форштевнем воду метрах в пятидесяти.
Агент молчала и больше ни о чем не спрашивала, полностью доверив свою жизнь телохранителю. Если он решил плыть к этой яхте, значит, так было нужно. Значит, в этом было их спасение…
Последний раз Дорохов заставил ее задержать дыхание и уйти с головой под воду, когда до яхты оставалось метров двадцать. Небольшое судно тихо шло под одним парусом против течения, однако на борту было шумно – играла музыка, слышался чей-то смех.
Ольга все так же бережно держала в одной руке туфли, другой цеплялась за ремень молодого человека. Он бесшумно плыл на глубине полутора метров и посматривал туда, откуда должно было появиться белоснежное тело яхты… Затем резко повернул к поверхности, всплыл перед самым носом судна и ухватился за выступающее над гладким пластиковым корпусом ребро форштевня. Яхта поволокла их вверх по реке и скоро беглецы опять поравнялись с проклятым маяком.
На набережной происходило столпотворение: машины с мигалками, толпы стоящих поодаль зевак, какой-то суетящийся народец – должно быть, сотрудники спецслужб…
– Господи… поскорее бы отсюда убраться, – дважды приглушенно кашлянув, прошептала девушка, испуганно поглядывая на красную баржу с торчащим посередине маяком.
– Потерпите еще немного, – успокоил телохранитель, – теперь время работает на нас.
Яхта все так же неспешно боролась с течением; парус легко покачивался под слабыми дуновениями ночного воздуха. Маячивший впереди мост с оживленным автомобильным движением, казалось, не приближался… Но все же они плыли. И плыли явно быстрее, чем пытались бы это делать, полагаясь на свои изрядно растраченные силы.
Вскоре он заметил некое оживление и на другом берегу: три легковых авто прощупывали фарами набережную; несколько мужских фигур метались в пучках света, осматривая прибрежные воды.
«Ну-ну, ищите!.. – подбодрил капитан. И покосился на Ольгу: – Барышня, разумеется, устала. Однако мы еще поборемся – целая ночь впереди. Наше преимущество в том, что сотрудники спецслужбы не знают, куда мы намылились: вверх или вниз по течению. А силенок у них недостаточно, чтобы обшаривать и держать под контролем оба берега. И, слава богу – пока не видно катеров! А то давно бы прочесали всю реку…»
Над головою нависли бетонные сооружения моста. Казалось, яхта вот-вот зацепит мачтой высокие пролеты.
Девушка вопросительно посмотрела Артура, но тот покачал головой: рано. И, вздохнув, точно соглашаясь с любым решением телохранителя, устроила голову на его плече.
Яхта вырвалась на свободу из тесного мостового плена; сверху вновь вспыхнули звезды. И поплыла дальше – к самой окраине Парижа…
Часть четвертая
«Прощай, Воробушек…»