Дважды невезучие
Шрифт:
На последних словах эмпир сорвался на крик… Я раскрыла утомленно смеженные веки и посмотрела в пылающее от гнева и страха лицо любимого. От страха за меня. Кипящая волна, нет, не злости, а свирепого бешенства, поднялась в моей душе. Бешенства на себя саму. И впрямь, какая же я предводительница отряда, если не могу защитить не то что своих друзей, но даже себя? От досады защемило сердце. Что же теперь, действительно покорно сдаваться на милость преследователей? Хороша же из меня оказалась заступница – спасительница всего мира, ничего не скажешь. Горячая ярость полыхала в крови. И тогда я дала ей выход наиболее привычным
– Знаешь что… ты, – прошипела я, даже не пытаясь подбирать слова, – дурак деревенский, хватит на меня орать, иначе я оторву твою бестолковую голову раньше, чем это сделают те некроманты! Понятно? – Я знала, что он прав. Прав совершенно. Должно быть, именно поэтому мне и хотелось развеять эмпира в пыль…
Зорган оторопело отпрянул. Эта самая девушка, которая еще недавно целовала его, стала, как и прежде, излишне самоуверенной, да еще и неожиданно свирепой.
– Значит, ты хочешь сдаться? – как-то вяло поинтересовался он у меня, вытирая рукавом мокрое от снега лицо. – Просто сдаться? В двух шагах от победы? Ну если это твой выбор, то я согласен…
Видеть его смирение перед неизбежной гибелью оказалось еще тошнее, и я проорала:
– Нет! Но мне нужно хотя бы немного побыть в тишине и собраться с мыслями, а не выслушивать твои упреки! Понял?
– Да! – с такой же яростью крикнул Зорган мне в лицо. – Да! Я понял! Ты ничего не можешь сделать! Так что собирайся с мыслями как следует! – Теперь виконт был готов выхватить из ножен свой меч и в первую очередь зарубить им саму Рогнеду, а там под раздачу попали бы и колдуны. Да чего уж! Сейчас Зорган чувствовал себя способным умерщвлять взглядом, не то что оружием…
Я – имейся у меня достаточно свободного времени – должно быть, задушила бы вздорного эмпира собственными руками. Разорвала бы в клочки! Но в тот самый момент, когда в моей голове звенело от отчаяния и неистовой ярости, я ощутила странное покалывание на кончиках пальцев. Через миг в онемевшие от стужи руки словно вонзились сотни иголок – будто я стиснула ладонями ежа. Я не успела изумиться, как пришло понимание – меня и моих преследователей разделяет совсем незначительное расстояние. Еще миг, и они появятся в поле зрения…
– Уходите, быстро! – повелительно скомандовала я. – Они уже совсем рядом!
– Чего? – Зорган опешил от столь резкой смены настроения – лицо Рогнеды, минуту назад пылавшее гневом, вдруг сделалось сосредоточенным и спокойным.
– Прячьтесь за сугробы, – напряженно вглядываясь в метель, подсказала я. – Они пришли за мной, им нужна только я. Вы мне ничем не поможете, лишь помешаете.
– А я? – слабо вякнула Лиззи.
– Уходи, – повторила я. – Ты с ними не справишься. И не стоит позволять им завладеть твоей жизненной энергией.
Мои друзья быстро смекнули, что лишних вопросов задавать не стоит, и резво бросились врассыпную. К счастью, тащиться в сугробах пришлось недалеко – несколько десятков шагов, аккурат до какого-то почти полностью сгоревшего дома, невесть когда и зачем выстроенного посреди поля. Его черный остов оказался самым близким укрытием. Судя по всему, огонь на пепелище погас уже очень давно, но и сейчас пожарище выглядело страшно.
Зорган нырнул в закоптелый дверной проем и с ужасом вдохнул дымную горечь. Самый страшный запах, который преследовал
Хладнокровие вернулось само собой – теперь мое сердце стучало размеренно и спокойно. Внезапно обострившимся внутренним взором я отлично видела обоих преследователей и откуда-то знала, что через пару десятков шагов они достигнут конца утоптанной тропки и повернут налево, в точности повторяя путь, уже проделанный нами. Лишь только путники обойдут сгоревший дом, я неизбежно окажусь в их поле зрения. Итак, отступать – уже поздно, прятаться – некуда, остается мужественно принять неизбежное…
Я сделала глубокий вдох и наклонилась поправить голенище сапога. Преследователям намеренно подставила свою беззащитную спину, четко зная – сразу не набросятся. Как-никак они ищут именно меня, а я сейчас – единственный человек, умудрившийся так близко подойти к реке Забвения. А уж это чего-нибудь да значит.
Через пару секунд я почувствовала – они меня заметили! Не спеша выпрямилась и, по-прежнему не поворачиваясь, простерла к земле порядком окоченевшую ладонь. Покалывание усилилось, а потом застывшие пальцы приласкало тепло, и в ладони у меня начал закручиваться небольшой огненный шарик…
– Я же не владею магией! – шокированно прошептала я.
– Зато я владею! – насмешливо сообщила Злючка. – Не бойся, доверься мне…
Я почувствовала, как зубы-щепки впиваются в кожу на груди, доходят до вены, и… В моей крови словно вспыхнуло бушующее пламя! Зрение стало острее в сотни раз, по мышцам разлилась сила – прежде мне недоступная. Я играючи перебросила сгусток огня из ладони в ладонь и хрипло рассмеялась чужим, властным голосом…
Лишь после этой небрежной, но весьма впечатляющей демонстрации силы я обернулась к преследователям. Честно говоря, с детства любила покрасоваться, ибо прекрасно знала – ничто не пугает и не очаровывает сильнее эффектного выхода. Преследователи, нужно отдать им должное, бесстрашно устремились мне навстречу. Две не шибко высокие, худощавые фигуры в черных одеяниях. Капюшоны плащей, низко надвинутые на лоб, скрывали лица колдунов. Но я была абсолютно уверена в том, что каждый из преследователей едва ли старше двадцати пяти лет. А значит, магического опыта у них пока еще маловато, и поэтому у меня имеется возможность выйти из этой передряги живой.
И вот я стояла и ждала, когда преследователи подойдут ближе. Ждала, ничем не выдавая глубокого внутреннего напряжения и, чего там скрывать, трепета. Я уже определила, что в этой паре сильнее тот, кто шел справа, но, когда некромант отбросил с головы капюшон, я не без удивления признала свой промах относительно его возраста. Преследователю едва ли исполнилось семнадцать лет, однако сила, волнами исходящая от него, впечатляла. Конечно, как таковое наличие мощи вовсе не означало наличие мастерства, но главенствовал в их паре, вне всяких сомнений, именно этот рыжий субтильный юноша с веснушками на лице.