Дважды в одну и ту же реку не войти
Шрифт:
Я в это не особо поверил, но все же, отметил для себя.
Время приближалось к одиннадцати, Лена, попудрив носик готовила коктейли запоздалым посетителям, а у меня имелась более ответственная работа. Собрав пустые и полупустые бутылки, я, щелкая косточками счетов, определял, сколько заработали мы для советского государства, а сколько для своего кармана.
По итогам выходило не очень. Рубля по три нам с Леной удалось срубить. Но если еще посчитать практически целую бутылку коньяка и бутылку водки, которые я пущу в дело завтра, то для первого
А в том, что клиентура не получает в коктейле десять - пятнадцать грамм водки или коньяка, ничего страшного, побольше льда и все в порядке, или сухим вином заполировать. Главное, товарищи - не наглеть! И не зарываться.
Думаю сегодня, Наталья Петровна ожидает от нас недостачи и приятно удивится ее отсутствию. Надеюсь, что она даже обрадуется. Не придется ей объяснять простодушному комсомольцу, что надо делать, чтобы работать без убытков и с прибылью.
Я рассчитывал, что попаду домой ближе к часу ночи, но оказалось, что для развозки работников имелся транспорт. Потрепанный пазик, подъехал как раз к закрытию. Мы в это время докладывали Зое, о своих достижениях. Наталья Петровна с Гиви Амвросиевичем покинули нас уже в девять вечера. Зоя, как профорг, и опытный работник, видавший виды, быстро проверила мои подсчеты, слегка удивившись отсутствию недостачи. Но ничего не сказала. Засим, все было закрыто, обесточено. После чего мы шустро полезли в автобус. Меня, как живущего на окраине, завезли домой последним.
В квартиру я зашел почти в двенадцать часов. Сразу, как меня "уговорили" поработать до закрытия, я отзвонился маме. Поэтому она не сильно беспокоилась. Но все же не спала и сидела на кухне, желая меня накормить.
– Ну, что доволен, - ехидно сказала она, глядя на меня.
– Сам себе работу нашел, так, что не жалуйся теперь.
– Да я и не жалуюсь, -был мой ответ.
– Кстати ужинать я не буду, боюсь, у меня пузо треснет, так мяса нажрался.
– Ну-ка дыхни, - приказала мама, - я слышала в кабаках трезвыми не работают.
Я дыхнул, и она разочарованно вздохнула.
– Странная ты женщина, - сообщил я маме.
– А мне, к примеру, говорили, что в конструкторских бюро тоже керосинят, да еще и интрижки устраивают.
Несмотря на то, что на кухне было темновато, мамины покрасневшие щеки выдали ее раздражение.
– Ты на что намекаешь поганец?
– завопила она, забыв, что батя видит десятый сон.
Да ни на что, - пожал я плечами, - в ресторане, между прочим, работают такие же советские люди, у них есть семьи, дети, а ты их скопом в алкаши записала.
– Ого!
– воскликнул отец, заходя на кухню.
– Сашка политинформацию матери читает.
– А ты чего разоралась?
– раздраженно спросил он у жены.- Сын с работы пришел, трезвый, вон бидончик принес, наверно, что-то стырил?
– Ничего я не тырил, а купил.- ответил я.
– Это на какие шиши?- воскликнула мама.
– На свои, на какие еще.
– Хватит вам, - прервал нашу беседу батя, - что там у тебя в бидоне?
– Шашлык, Гиви
Через минуту мой отец увлеченно ел шашлык прямо из бидона, даже не подогрев.
– Это я вовремя встал, - сообщил он, когда съел половину содержимого.
– Эх, хорошо ара готовит!
– Да не ара он, а грузин, - поправил я
– А какая на хрен разница, - сообщил батя.- у нас все равны, что грузины, что хохлы, даже евреи. Нынче все мы русские.
– Это точно,- подумалось мне,- через пару- тройку лет Леонид Ильич об этом объявит на всю страну. Единый советский народ, понимаешь. И самое смешное, что люди поверят. Хорошо помню, сам искренне верил в эту лапшу. Даже с ушей не стряхивал.
Вот спроси меня сейчас, кто учился в твоем классе, дети каких национальностей? Да мы об этом понятия не имели. Никому до этого дела не было. Прошло всего двадцать три года, и начали увлеченно резать друг друга.
На какой-то момент, в душе возникло желание самому прирезать творца перестройки, пока он еще не в Политбюро. Но тут ход моих мыслей нарушила мама, обратившись к отцу.
– Ты Юра, зря так говоришь. Представляешь, на нашем рынке уже человек десять грузин торгует. Куда это годится? А через десять лет их там сколько будет?
Я засмеялся.
– Мама, какие же это грузины! Они сейчас слишком хорошо живут, чтобы на нашем рынке торговать. Это горцы из автономных республик, у них там в каждом ущелье своя нация имеется и на своем языке говорит. Вот и едут к нам деньги зарабатывать.
– Ты то откуда так осведомлен?
– поинтересовалась мама.
– В газетах такого материала не пишут. И, вообще, я гляжу, ты последнее время моду взял с родителями спорить. Иди-ка спать сынок. Завтра рано вставать.
– Ничего не рано,- сообщил я.
– Завтра мне к одиннадцати часам нужно подойти, да и то, по комсомольским делам.
– У вас там комсомольская организация имеется?
– поинтересовался отец, отодвигая опустевший бидончик.
– Имеется,- вздохнул я.
– Перед вами ее будущий комсорг.
– Бедный, - искренне пожалела меня мама, она сама много лет занимала такую должность, и знала все тонкости этой работы, в том числе, как можно сделать человека комсоргом без всяких собраний и заседаний.
– Значит, все от стенгазеты до соцобязательств у тебя на шее повиснет.
– Ну, не совсем, все, - попытался бодриться я.
– У нас профорг девушка сообразительная, симпатичная.
– А сколько этой симпатичной лет, - сразу заинтересовалась маман.
– Не переживай, намного больше чем мне.
– Все хватит разговоров, - скомандовал батя.- Мне, в отличие от вас, надо на работу к восьми, так что разошлись по кроватям.. Завтра с утра продолжите обсуждение комсомольской работы в отдельно взятом учреждении.
Утром, на всякий случай, отправился на работу раньше. Хоть припрятанные бутылки, вряд ли кто-нибудь смог найти, я переживал, что их все же обнаружат.