Дважды в жизни

Лорен Кристина

Мы шуршали страницами, кто-то постоянно прерывался, чтобы выпить воды, а когда снова собирались, я едва ли не кожей ощущала вибрацию тишины в комнате.

ЭКСТ. ФЕРМА СЕМЬИ МЕЙЕР, КРЫЛЬЦО – ДЕНЬ

1956, Айова. Зеленые холмы и фермерские угодья окружают двухэтажный дом. Красивый, но не удачливый торговец РИЧАРД ДОННЕЛЛИ (28 лет, крупный темнокожий мужчина с большими глазами и нервной улыбкой) стучит во входную дверь. Его обувь поношенная, но костюм чистый и выглаженный. Волосы короткие, аккуратно

торчат из-под края шляпы.

Когда никто не отвечает, он оглядывается по сторонам – других домов не видно на несколько миль вокруг. Жарко. Он устал и голоден. За домом он слышит женский крик и громкие ругательства. Он спрыгивает с крыльца и бежит на звук.

ЭКСТ. ФЕРМА СЕМЬИ МЕЙЕР, ЗАДНИЙ ДВОР – ДЕНЬ

ЭЛЛЕН МЕЙЕР (26 лет), красивая, но в мокром платье и фартуке. Она стоит, погрузив руки в бак сломанной стиральной машины. Женщина окружена корзинами белья и пустой веревкой для сушки. У ее ног лежит открытый ящик с инструментами.

ЭЛЛЕН

— Проклятье! Долбанный кусок…

Ричард выбегает из-за угла и, увидев ее, останавливается.

.

РИЧАРД

— Мэм… вы в порядке?

Эллен поворачивается. Она опускает мокрую ладонь на бедро, рассматривая его с любопытством и без страха.

ЭЛЛЕН

— Кто вы и что делаете на моей ферме?

РИЧАРД

— Ричард Доннелли. Я хотел бы продать вам корм для коров.

Он указывает на фасад дома.

РИЧАРД (продолжает)

— Никто не ответил на стук, а потом я услышал крик.

Эллен поворачивается к стиральной машине.

ЭЛЛЕН

— Как вы заметили, Ричард Доннелли, я занята борьбой с этой глупой машинкой. И мне не нужен корм.

РИЧАРД

— Хорошо, мэм. Я могу вам помочь? Вы же…

Эллен поворачивается и хмуро на него смотрит.

ЭЛЛЕН

— Кто? Женщина?

Он пытается скрыть улыбку.

РИЧАРД

— Вообще-то, я хотел сказать «мокрая».

Она опускает взгляд и пытается подавить улыбку.

ЭЛЛЕН

— Все в порядке. Я уже не раз чинила эту штуку. Смогу и еще раз.

— Ладно, пока… неплохо, — с заминкой проговорила Гвен, и мы посмотрели на нее. – Ник, мне нравится робость, и тебе удается очарование Ричарда.

Она повернулась ко мне, и подо мной провалился пол. Казалось, все затаили дыхание. Все знали, что будет. Я знала, когда играла отлично, но сейчас была неестественной и напряженной.

— Тейт, попробуй показать, как подавлена Эллен. Прожив несколько лет в

городе, она отвыкла от сельской жизни. Теперь она оказалась на ферме, управляет всем, заботится об отце. Она очень независима. Она феминистка, что тогда было ново. Она своим трудом познала, что ей не нужна ничья помощь, она не доверяет мужчинам и не желает поддаваться очарованию Ричарда, но реагирует, не успев спохватиться. Покажи нам это.

Мое лицо запылало от всеобщего внимания. Папа сидел слева, его присутствие было, как бьющий в глаза свет стробоскопа. И еще Сэм сидел в другом конце стола. Все силы ушли на то, чтобы на него не смотреть.

Я кивнула и прочла сцену еще раз. Второй раз показался не лучше. Мой диалог был вымученным, порой я спешила, порой говорила сухо. Но это было простое чтение за столом… так что Гвен позволила продолжить.

Эллен поворачивается и начинает закручивать гайку.

РИЧАРД

— В Шарлотте у моего отца ремонтная мастерская. Я работал там летом. Эти машины очень древние, и поэтому с характером. Я был бы не против…

Эллен игнорирует его. Она опускает гаечный ключ и нажимает кнопку. Женщина ждет, когда машинка загудит, оживая, радуется, пока оттуда не начинает лить вода, забрызгивая их обоих. Тишина.

ЭЛЛЕН

— А эта ситуация вам кажется непосильной?

— Тейт, еще раз эту реплику, — Гвен опустила очки и посмотрела на меня поверх оправы. От этого я ощутила себя двенадцатилетней девчонкой, которую отчитывала бабушка из-за неправильно накрытых столов в кафе. – Она только развелась, стоит на заднем дворе дома, в котором выросла, ее отец страдает от слабоумия, а стиральная машинка разбрызгивает воду, заливая ее с ног до головы. Для нее ситуация нелепая.

Кто-то заерзал на дальнем конце стола, и я взглянула, не удержавшись. Там сидел Сэм, опустив взгляд и скрестив руки на груди.

Во рту пересохло, но я переживала, что руки будут дрожать, если я потянусь за водой. Я не торопилась, надеясь, что совладаю с дыханием, и сказала:

— Мы хотим, чтобы она могла немного над собой посмеяться.

Гвен кивнула.

— Именно. Это настоящий миг «Если я не смеюсь, то плачу».

Гвен не знала, но описала эмоцию именно так, как мне нужно было услышать. «Если не смеюсь, то плачу».

Такое я понимала.

ЭЛЛЕН

— А эта ситуация вам кажется непосильной?

Они смеются над абсурдностью. Эллен понимает, что не помешала бы помощь.

ЭЛЛЕН (продолжает)

— Передайте, пожалуйста, те щипцы? И подержите это?

Ричард снимает шляпу и закатывает рукава. Он рьяно выполняет то, что она просит.

ЭЛЛЕН (продолжает)

— Не знаю, почему мы ее все еще не выбросили. Наверное, быстрее стирать вручную.