Дважды возрожденный
Шрифт:
Одна из стен ванной комнаты представляет собой сплошное зеркало. Вытираясь большим пушистым полотенцем, с интересом рассматриваю свое отражение. Из зеркала на меня равнодушно взирает высокий мужчина лет тридцати, может чуть меньше, худощавого телосложения. Длинные, до плеч, темные волосы обрамляют скуластое продолговатое лицо с крупными чертами.
– Ну и кто же ты?
– в который раз за последний месяц спрашиваю я себя.
Отражение пренебрежительно морщится, как бы говоря: "А я откуда знаю? Твои проблемы, ты их и решай!" Показываю ему кулак
От изучения Серегиного гардероба меня отвлекают громкие голоса за окном. Положив брюки на место, подхожу и осторожно выглядываю через небольшое окошко в пластиковой раме на улицу. Оказывается, что окно выходит прямо на площадку перед домом. Двор тускло освещается луной и матовым светильником у входных дверей. На парковочной площадке рядом с Серегиной "девяткой" пристроился небольшой микроавтобус. В нескольких метрах от входных дверей стоит хозяин дома в окружении молодых парней, всем своим видом выражающих агрессию.
– Ты помнишь, что срок истекает?
– угрожающе придвинулся к хозяину один из ночных гостей.
– А ты часом не забыл, что случится, если ты не выполнишь нашу договоренность? Или все же забыл?
– Нет! Нет! Не забыл!
– как бы оправдываясь, еле слышно для меня, говорит Сергей.
– Но я очень прошу вас потише. Я не хочу, чтобы это услышали жена или сын. Я постараюсь все сделать, как вы говорите. Я постараюсь.
– Нет, вы послушайте этого козла! Он постарается!
– наседает гость молодой парень квадратного телосложения в кожаной куртке.
– Да ты знаешь, что мы сделаем с твоей женой, если ты подведешь нас?
Стоящие вокруг хозяина парни довольно гоготнули, показывая выразительными жестами, что они будут делать со Светланой.
Внимательнее осматриваю парней. Их пятеро. Все крепко сложены. Похожи на борцовскую команду, выбравшуюся на пикник. Но, судя по теме разговора, пикника не будет.
– Нет, не смейте!
– неожиданно проснулась львиная храбрость в голосе Сергея.
– Я не позволю вам обидеть мою жену! Не позволю!
– Он решительно двинулся в сторону говорившего, но сразу же сложился пополам от сильного удара ногой в пах и, тихонько взвыв, повалился на мокрую землю газона.
– А не показать ли нам ему прямо сейчас, что мы сделаем с его бабой?
– с энтузиазмом предложил один из парней с густо усыпанным прыщами лицом.
Ответом ему послужил одобрительный гул, и, переступив через завывающего от боли Сергея, гости двинулись в дом.
Вот тебе, называется, и отдохнул. А я так надеялся провести пару дней в тишине и спокойствии.
Дом наполнился шумом и криком. Похоже, ребята не ожидали встретить такое сопротивление со стороны хрупкой женщины. По раздающимся снизу звукам можно предположить, что мастер спорта по айкидо обслужила незваных гостей по высшему разряду.
– А-а-а-а!
– ударил по ушам пронзительный вопль.
– Рука! Моя рука! Эта сука мне руку сломала. Мочи ее, падлу!
Вопящий
– А теперь ты что запоешь, каратистка хренова?
– торжествующе заорал у моей двери голос.
– Мамочка!
– раздается вслед за этим плач ребенка.
– Мамуля, мне больно! Скажи этому дядьке, чтобы он меня отпустил!
Сперва я решил не вмешиваться в происходящее и спокойно переждать бурю, сидя в ванной комнате, а затем искать новое место для ночлега.
В общем-то, это не мое дело. Проблемы этих людей меня не касаются. У них своя жизнь, у меня своя, если конечно это можно назвать жизнью. Но вот ребенок... К детям у меня особое отношение... Не могу сказать, что я их люблю. Нет. Это что-то другое... Желание защитить, уберечь от опасности. У меня это как будто на уровне инстинкта. Может, дело в том, что я абсолютно не помню своего детства... Как будто у меня его никогда и не было.
Вот и сейчас жалобный крик маленького Саши поднял у меня внутри непреодолимую волну желания помочь. Не в силах сопротивляться накатившим чувствам, я набрасываю на бедра полотенце и завязываю его узлом на боку, прикрывая наготу. Шершавая рукоятка меча привычно умащивается в ладони. Большой палец правой руки поглаживает металлический выступ на рукояти, готовясь в любое мгновение вызволить узкий стальной язык из плена.
На всякий случай сканирую окружение. Среди гостей только люди. Это радует.
Бесшумно приоткрывшаяся дверь ванной комнаты позволяет мне сквозь узкую щель рассмотреть сложившуюся ситуацию. В паре метров спиной ко мне стоит парень, ударивший Сергея. Он держит в руках извивающегося мальчишку. В конце коридора, у лестницы, на коленях стоит Светлана все в том же халате. Ей в затылок направлен тупорылый револьвер, зажатый в руке прыщавого гостя. Все остальные, похоже, внизу.
Безрадостный раскладец.
Если я нападу на человека, удерживающего ребенка, есть шанс, что прыщавый выстрелит в голову матери. Если попытаться нейтрализовать прыщавого, возможно, что ребенку сломают шею. При мысли о том, что ребенку может быть нанесен вред, у меня прошел мороз по коже. Нет. Такого я допустить не могу.
Бегло осматриваю комнату в поисках подходящего предмета.
Ага! Есть!
Я беру с полочки у все еще источающей тепло ванны флакон с освежителем воздуха. Подкидываю в руке. Тяжелый. На этикетке название - "Ландыш".
Ну, ландыш так ландыш. Я не переборчивый.
– А теперь снимем халатик и покажем дяде Михе, что мы там прячем. А будешь еще рукомашеством и дрыгоножеством заниматься, так твоему пацаненку мигом голову открутят, - доносится из коридора голос прыщавого.
Парень не промах, решил время зря не терять и сразу же перейти к самому интересному.
– Сына отпустите! Сволочи!
– уже рыдает от беспомощности и унижения Света.
– Он-то здесь при чем?
Мое появление в коридоре оказалось полной неожиданностью для всех.