Две Цены
Шрифт:
Эльфийка застыла под взглядом своего властелина.
— Вы меня просили выделить вам охрану? Я сделал это. Вы просили, чтобы она состояла из непорочных дев, обученных воинскому искусству? Это тоже было исполнено. И теперь я должен преследовать тех, кто едва унес ноги от полусотни храмовниц? Какая нелегкая вообще заставила вас напасть на них?
— Они явились в храм за дочерью леса, которая должна была стать храмовницей, но её мать и отец погибли на войне, а сама она долгое время скиталась.
— Почему же вы сразу не позаботились о сироте? Или ждали её совершеннолетия
Драйл откинулся на разложенном в траве плаще и протянул руку за фужером с белым вином.
— Мы пытаемся вернуть заблудших детей леса обратно под его крону! Вы же сами предложили это храму?!
— К сожалению, вы неправильно истолковали мои слова. Я говорил не о насильственном затаскивании заблудших чад обратно в лоно Сильвана. У нас лучше получается даже с полукровками. Но теперь, я думаю, она для вас потеряна. Еще до выезда за территорию страны кто-нибудь сделает ей рисунок «отрекшейся», и вы будете не властны над ее судьбой, даже если она и правда дочь этой земли.
— Высохшее дерево со стрелой в стволе?
— Да-да, знак, которым метили эльфов, вставших против своих в смутные времена. Представьте, теперь это не позорно, а являет собой даже некий символ свободы. Кстати, что там у вас произошло с Карнажем? Он ведь полукровка и, как я слышал, дружен нашим магам, которые давали ему важные поручения и он выполнял их.
— Он пытался убить меня! И едва не преуспел, как и его отец, умертвив мою мать. Все отродья Xenos несут зло!
— Не стоит так категорично, жрица. Если так, зачем же вы лечили его на границе? Залатали отменно, если он смог уцелеть в бою с вашими девами.
— Это произошло по недосмотру.
— Что именно? — король встал и подошел к ней. — То, что у ваших дев плохая выучка? Если не это, то с каких пор милосердие Сильвана и его целителей нуждается в надсмотрщиках?!
— Простите, государь…
— Я запретил вам ментальные связи с духом вашей матери в Бездне. Не важно, будь она хоть трижды мудрой и могущественной волшебницей, архимагистром ордена стихии Жизни и так далее. Аир вырвал ей сердце из груди. Он был жесток в жестокое время, как и все мы. Уверен, его детям нынче приходится не лучше, чем вам. Я запрещаю месть! Слышите? Все великие войны отгремели, все великие герои пали в мясорубке эпохи Сокрушения Идолов и теперь нет места возмездию! Есть место созиданию. Но не созидайте так, будто вы мстите и не мстите так, словно вы созидаете.
— Государь, — она опустилась перед ним на колени.
— Встаньте!
— Прежде выслушайте, молю вас!
— Встаньте, повторяю!
— Не унижайте наш храм. Он и так погряз в неверии окружающих. Не жертвуйте нами только потому, что пакт между Сильванией, Феларом и Империей связывает вам руки и вынуждает помогать убийцам драконов. Позвольте поехать к границе и встретить там обоз. Если
Драйл Первый задумался. Конечно, та эльфийка наверняка не была истинным чадом леса, однако эликсиры, стирающие память, и прочие способы были давно проверены и надежны. Храмовницы оставались преданными королям Сильвании всегда, даже в самые тяжелые времена. Еще одно поощрение могло бы убить сразу двух зайцев: во-первых, укрепить преданность и положение жриц при дворе, во-вторых, показать, что он, Драйл, следует собственной доктрине возвращения в родные края эльфов, которых разбросали по миру, как осеннюю листву, ветра войны, смут и эпидемий. Наверняка так оно и будет выглядеть для всех при дворе…
Усталые глаза быстро пробежались по сухому тексту. Безукоризненно выписанному калиграфическим почерком. Перо, зажатое в королевских пальцах, опустилось на лист бумаги, и поставило знак, укрепив его оттиском печати на фамильном перстне.
* * *
— Феникс! — окликнул «ловца удачи» Тард, когда погрузка была окончена.
Карнаж свалил в фургон последний мешок сухарей и снял с ветки оставленную там куртку и ножны с оружием. Гном терпеливо ждал, пока полукровка снарядится и, хлопнув по козлам своей лапищей, крикнул:
— Порхай сюда, птичка, разговор есть!
Бритва кивнул одному из помощников, чтобы тот дал команду трогаться, и обоз медленно двинулся, выезжая обратно на тракт, с которого свернул на ночевку к небольшому купеческому биваку.
«Ловец удачи» уселся возле гнома, и тот понукнул лошадей. Когда повозка выбралась на тракт, Тард обернулся и посмотрел на завязший в грязи фургон циркачей, который с руганью вытаскивали несколько крепких парней под руководством маэстро. Бритва зло сплюнул и натянул поводья.
— Слушай сюда, Феникс, — негромко начал гном, — хотел спросить, насколько твое наполовину сильванийское благородие благородно?
— Не понимаю о чем ты?
— Ах, не понимаешь, ну тогда объясню доходчивее. У тебя при дворе Драйла родственничков не затесалось случаем? Папаша твой вроде бы в графах ходил?
— Если и были, то давно отправились в обители Сильвана, — нахмурилсяКарнаж. — А что такое?
— Это плохо, — заключил гном. — Значит взять под свое крылышко эльфье чадо, которое мы дружно освобождали из лап храмовниц, не сможешь. Конечно, позабавились мы на славу, но жрицы вашу акробатку в покое точно не оставят и нас всех вместе с ней тоже.
— К чему ты клонишь?
— Да к тому, что на границе нас встретят. Клянусь бородой, что встретят! И там уже этим патентом никого не испугаешь.
Ехавший рядом с повозкой рыжий гном, правая рука Тарда в отряде, зло усмехнулся:
— Бритва, да пес с ними, с этими остроухими! Проедем всей кучей и не пикнут!
— Ты, Гортт, видать крепко с дуба рухнул? — убийца драконов выразительно постучал кулаком о борт повозки. — Повоевать с сильванийскими стражами надумал? Валяй! Срежут они своими шпажками чуб твой рыжий и всего делов. Вообще, иди-ка поторопи тех, кто застрял! Нам тут до вечера ждать нет резону.