Две головы лучше
Шрифт:
– Сам бы там посидел, как кретин, – огрызнулась я. – По счастью, тип в рваной куртке оказался моим знакомым и даже напоил меня кофе. Чего вовеки не сделала бы Ирина Тимофеевна…
– Может быть, она бы разорилась и на коньяк, – смело предположил Лариков.
– Сейчас, – усмехнулась я. – Судя по ее физиономии, ей и корочки хлеба жалко для нищего!
Он поднял на меня глаза и покачал головой укоризненно.
– Сашка! Нельзя же так раздражаться! Что она тебе сделала?
– Ничего, – пожала я плечом. –
– Ну, хотя бы не пустым, – попробовал пошутить Лариков.
– Плоско, сударь, – холодно отрезала я. – Если не умеешь чего-то делать, не берись. Это касательно твоего остроумия… Если тебе сказали, что оно свойственно твоей натуре, тебя обманули.
После сей словесной эскапады я сочла себя вполне удовлетворенной и с гордым видом отчалила на кухню, где сварила себе еще кофе; хотя, пока я его варила, немного поостыла и пришла к выводу, что на Ларчика я налетела зря.
Наверное, еще через несколько мгновений я была бы готова попросить у него прощения за свое отвратное поведение, но в дверь позвонили, и он подал голос:
– Саша! Открой, пожалуйста!
Ну, конечно! Как открывать дверь, так это только Саша. Сидеть в кустах, наблюдая за особенностями жизни толстосумов, – это тоже только Саша. В общем, всю грязную работу валят на меня, унижая мое женское достоинство.
Поэтому я процедила сквозь зубы:
– Сейчас…
Вложив в это шипение всю степень своего презрения.
Открыв дверь, я увидела внушительную фигуру Ирины Тимофеевны.
– Сашенька, девочка моя, – радостно пропела она, пытаясь придать своему коровьему лицу выражение, свойственное представительнице королевской династии. – Ну, и как у нас дела?
– Проходите, – проговорила я, пытаясь скрыть свои чувства за вежливой улыбкой.
– Но успехи-то есть? – тревожно поинтересовалась она.
– Смотря чего вы от этого ожидали, – сказала я. – Никаких подозрительных личностей я там не обнаружила. Впрочем, посмотрите фотографии сами… Может быть, сегодня «воры в законе» решили не собираться на сходку в квартире господина Барышникова?
– Леля сказала, что опять крутились весь день, – развела руками моя клиентка. – Но давайте-ка взглянем, что там за люди были…
Смело предположив, что я и была той самой подозрительной личностью, которая весь день, как ворон, ожидающий добычи, кружила над уютным миром загадочной Лели, я достала фотографии и сразу показала на Сережу Аристова и Марину.
– Вот этих ребят я знаю. Парень – филолог, помогает Барышникову править тексты. Девушка – музыкант. Так что они сразу отпадают. Хотя к Барышникову ходят именно они. Вы про них говорили?
– Нет, – покачала она головой. – Леля, правда, боялась вот этого паренька, – она ткнула в Сережу, – но я говорила
Она внимательно просмотрела фотографии и вытянула из стопки фотографию девицы в коже.
– Вот эта баба мне не нравится. И она, выходит, сегодня снова тут была…
– А мужчина?
– Ну, это Виктор Сергеевич Таманцев. Он живет в нашем доме, так что… Нет, я говорила про эту вот дамочку. Несколько раз я ее заставала в нашем подъезде. Она просто стояла у окна и курила… Я ее спросила, к кому она. Она сказала, что это не мое дело. Я пригрозила милицией. Тогда она сообщила мне, что пришла к Барышникову. Вы о ней что-нибудь узнали?
Я покачала головой:
– Нет… Думаю, с этим придется подождать до завтра. Может быть, Андрею Петровичу удастся что-нибудь выяснить? Если вам это так нужно, что вас не остановит необходимость выложить еще двести баксов…
О, как я надеялась, что она оставит эту свою затею! Ну, пожалуйста, взмолилась я, наблюдая за ее душевной борьбой, пусть жадность победит! Сделай так, господи, и я возлюблю всех своих ближних, даже этих!
– Тем более что вряд ли эта женщина представляет собой угрозу обществу, – добавила я.
– Да ладно, – махнула она рукой.
Из моей груди уже вырвался вздох облегчения, но радость моя оказалась преждевременной.
– Что мне на эти баксы-то смотреть? – усмехнулась Ирина Тимофеевна. – Вы все-таки проверьте эту мадамочку. Не нравится она мне, видит бог, не нравится! Того и гляди произойдет в нашем доме беда, а я вроде как проглядела…
Я стиснула зубы. Теперь я была готова издать вопль отчаяния.
В это время в комнату вошел Лариков, и я мстительно улыбнулась.
В конце концов, ведь именно он должен был выяснить, кто эти люди! А моя задача уже выполнена, вот так-то, господин Лариков!
Я не вслушивалась в их задушевную беседу.
Удалившись на кухню, я принялась за свой остывший кофе, наслаждаясь тишиной и относительным покоем.
«Саша сделала свое дело, Саша может отдыхать», – перефразировала я известную цитату про мавра.
Уставшему до смерти человеку много ли надо для счастья? Даже неизбежность прогулки по промозглым от дождя улицам не пугала меня – ведь пойду-то я домой!
Позволив себе улыбку, я прислушалась к голосам в комнате. Лариков и Ирина Тимофеевна о чем-то горячо спорили. Почему-то в гневе Ирина Тимофеевна любит говорить басом, с удивлением отметила я. Смысл их спора оставался для меня неизвестным, и я легко подавила природное любопытство – а ну их, в самом деле!
Тоже мне, нашли террориста – Сережку Аристова!
Лично мне сей типус был куда более известен, и я-то знала, что из него террорист, как из меня фигуристка!
Сережка и собственной-то крови боялся, бледнея при малейшем порезе.