Две книги Цианы
Шрифт:
Она осталась в доме Данки, за еду и крышу платя помощью по хозяйству.
— Это бред, ты не знаешь, где икать, — покачала головой охотница.
— Найду…
— Ты уверенна, что он…
Охотница знала, что на службу берут не больше, чем на два года. Причиной большой задержки был контракт, тюрьма или смерть. Третье происходило чаще.
— Я чувствую, что он жив, — перебила Данка Циану. — И не смей больше сомневаться!
— А девочки, они не могут идти с тобой, — проговорила лучница. — Их нельзя опять подвергать опасности. Скоро ударят первые морозы, ты прекрасно знаешь, какие бывают холода…
— Я отдам их в приют. Там о них позаботятся, — сообщила Данка и, похромав до стола,
— Ты… — Циана не могла подобрать слова. — Ты мать! Ты обязана позаботиться о своих детях. Даже не думай их бросать!
Лучница встала и направилась к женщине. Та не обращала на нее никакого внимания. Циана дернула Данку за руку.
— Пусти! — со злостью крикнула та.
— Ты нужна детям. Ты осталась у них одна. Куда ты пойдешь? Сама говорила, что у вас нет родственников — все умерли, — охотница сильней сжала руку Данки. — Смерть — не конец пути. Ты хочешь, чтобы твои дети закончили жизнь сиротами под забором? Потеряв отца, у них есть шанс выжить, потеряв же тебя, они обречены на смерть.
— Я… — протянула Данка, кривясь от крепкой хватки охотницы.
Лучница опустила руку, женщина прислонилась к стене и закрыла глаза. Для пущей уверенности Циана хлестнула Данку по щеке. Та дернулась и недоуменно посмотрела на нее.
— Я должна была убедиться, что ты меня поняла.
Данка кивнула и медленно сползла по стене. Закрыв лицо руками, заплакала. Циана осмотрелась и только сейчас заметила легкое движение одеяла, что лежало в углу. Маленькая пяточка показалась из-за края и снова спряталась. Лучница приблизилась и медленно стянула одеяло, под которым пряталась трехлетняя дочь Данки. Охотница тайно звала девочку Русой из-за ее цвета волос. Голубые глазки малышки были наполнены слезами, мать иногда сгоняла свою злобу на младшей дочери. Причина оказывалась лишь одна — она похожа на Морока. Данке дочь напоминала мужа, из-за этого женщина впадала в истерику. Часто Руса получала подзатыльник просто так, поэтому, когда мать начинала кричать, девочка пряталась.
Циана взяла на руки Русу и вышла из дома. На крыльце стояла старшая дочь, теребя край рваной юбки.
— Как мама? — спросила та.
— Все будет хорошо, Луна, — попыталась успокоить Циана и погладила по голове девочку. Потом присела на ступеньку и подозвала ее рукой к себе, обняла. Охотница медленно покачивала девочек, мысленно напевая старую детскую песенку, что когда-то пела на ночь ее мать. А Снежок разлегся рядом у ног хозяйки.
Через какое-то время вышла Данка с заплаканным лицом и обратилась к охотнице:
— Циана, прости.
— Не у меня ты должна просить прощение, — лучница повернула голову к женщине.
Она раскрыла объятия и отпустила девочек, которые неуверенно направились к матери. Женщина погладила по голове дочерей:
— Простите, милые мои, — Данка открыла дверь и впустила их в дом. — Я исправлюсь. Обещаю.
Женщина скрылась за дверью.
Циана вздохнула. Девочки уже так привыкли к перепадам настроения матери, что не обращали внимания на очередное раскаяние. Проведя рукой по лицу, охотница встала и направилась к береговой линии. Сейчас море было спокойно, лишь небольшой ветерок напоминал, что уже зима. Странным образом на камнях снег не задерживался, его сносило в море, или он таял, чуть прикоснувшись к мокрой поверхности. Циана сделала несколько больших шагов, почти перепрыгивая с камня на камень, чтобы не намочить кожаные сапоги в холодной воде. Охотница стояла и любовалась бескрайним горизонтом вод. Разноцветная синева переходила с одного цвета в другой, заставляя восхищаться то голубым, то откуда-то взявшимся сиреневым. Море не может быть одного цвета. Белоснежная пена окутывала камни множеством пузырьков
Солнце уже медленно клонилось к горизонту. Зимние дни короткие.
— Дрова, — вспомнила Циана и направилась к дому Данки, за которым лежало несколько чурбанов.
Это все, что могла позволить себе Данка. Лучница хотела помочь, но не знала, как. Охота в Придорожном лесу запрещена. Нужен другой лес, но она боялась оставить женщину одну.
Взяв в руки топор, Циана с размахом ударила кусок дерева, злясь на саму себя, на безысходность.
Что можно сделать? Как помочь?
Нанеся несколько ударов, перевернула топор с нанизанным поленом и стукнула о каменистую землю. Кусочек раскололся надвое. Охотница складывала дрова около дома, посматривая на быстро темнеющее небо. Ей не с кем было посоветоваться. Раньше Лукий давал хоть странные, но советы, из которых можно было извлечь урок. Теперь же, оставшись одна, Циана понимала, что теряет свою уверенность. С каждым днем, смотря на Данку, лучница понимала, что ее сила пропадает. Эта женщина, как вампир, высасывает дух стремлений к дальнейшему пути в этой несправедливой жизни.
Циана нанесла очередной удар, рассуждая, что поможет ей вернуться в прежнее состояние. Она вспомнила часы охоты, где могла быть самой собой. Молодая женщина постучала топором по полену и задумчиво посмотрела вдаль, ища глазами лесной горизонт. Но сероватость вечера окутала простор темной пеленой наступающей ночи. Лучница решила поохотиться. Ближайший лес, где можно это сделать, находился в нескольких часах пути. К утру Циана уже доберется до места.
Молодая женщина вонзила топор в чурку и направилась в дом.
— О, Циана. А я уже собиралась тебя звать ужинать, — с натянутой улыбкой проговорила Данка, ставя глиняный горшок на стол.
В доме пахло вареной рыбой. Очередная уха из воды и Ласатьи. Эта жирная рыба в изобилии водилась возле берегов мыса, названного в ее честь. За все время, проведенное в этом доме, Циана ни разу не пробовала хлеб. Это было самое дорогое кушанье.
Охотница сглотнула слюну, что предательски выступила при запахе еды и произнесла:
— Мне нужно поохотиться.
Взяла лук, что стоял в углу и, надев колчан, направилась к двери.
— Ты что, сейчас пойдешь? — недоуменно спросила хозяйка дома, показывая рукой на окно, за которым почти стемнело.
— Да, — кивнула Циана. — Завтра к вечеру вернусь. Не прощаюсь.
Лучница подмигнула девочкам и вышла. Оставив Данку с открытым ртом созерцать свой уход. На улице охотница щелкнула пальцами, подзывая барса, и уверенным шагом направилась к деревенской дороге.
Сегодня была полная луна, поэтому Циана не боялась заблудиться. После хождения по снежным просторам охотница готова ко всему. Ступив на деревенскую дорогу, ускорила шаг. Вонь рыбы ночью была не настолько насыщенной. Более сильный ветер, что начался после наступление вечера, разгонял неприятные запахи. У какого-то дома залаяла собака. Лучница приостановилась, услышав странное шлепанье сзади. Обернувшись, увидела мальчика лет пяти с босыми ногами и лохмотьях.
— Ты что тут делаешь? — спросила молодая женщина.
Тот шмыгнул носом и, почесав живот, дал деру. Охотница нахмурила брови и недоуменно посмотрела в сторону мальчугана, который быстро скрылся за углом следующего дома.
Циана проследовала дальше, пока не оказалась на краю деревни. Обернулась. Она смотрела на темные окна жителей деревеньки. Только в некоторых более обеспеченных семьях горела лучина или тускло мерцал камин. Дрова берегли для зимы.
— Надеюсь, у Данки за сутки ничего не случится, — вздохнула Циана и двинулась в сторону Придорожного леса.