Две недели среди ненормальных

Жакарта Мария

– И что нам делать? – поинтересовалась Шаня.

– Идти! – заявил Семён.

– Замечательно. Куда? – спросила Шаня так, как будто разговаривала с дауном.

– Любая дорога куда-нибудь приведёт, – философски ответил Долдонов.

– Значит, ни один из нас не знает, куда идти, – подытожил Ваня. – Надо спросить дорогу.

Попытка была хорошей. Но ни людей на улицах, ни указателей ребята не обнаружили. Очевидно, все уже собрались у себя в тёплых уютных домиках и готовились праздновать. Ваня попробовал даже

вернуться в палатку, но предусмотрительная продавщица заперла дверь. Она, видимо, предвидела возвращение безумной компании.

– Остается только полагаться на интуицию, – развел руками Ваня, возвращаясь к ребятам.

– У нас тут есть девушка, пусть продемонстрирует свои способности, – гоготнул Семён, ткнув пальцем в Шаню.

– Вызов принят, – хмыкнула Шмеленкова. – Видите вот эту тропинку? Нам туда.

– Почему это? – усомнился Ваня.

– Во-первых, она широкая. Во-вторых, я так считаю! – объяснила Шаня. – Возражения будут?

Ваня задумался.

– Вариантов лучше у нас нет. Значит, идём!

Решение было принято единогласно, и ребята направились в лес. Стемнело неожиданно резко, а уже известная нам тропинка начала сужаться и петлять. Ванин телефон использовался как фонарик, пока в нём не села батарейка, что случилось довольно быстро.

– Ну зашибись! Мы заблудились, кругом темно, никого нет, нас не найдут, – мрачно сказала Шаня, поднимая глаза к черному небу. Её немного трясло то ли от холода, то ли от страха. Потеряться в лесу в канун Нового года, конечно, очень весело. Только вот не факт, что сумеешь найтись вовремя. Особенно если не знаешь, где находишься и куда идти.

– Не волнуйся, если на нас нападут волки, им хватит одного Семёна, – сказал Ваня, лихорадочно соображая, что делать.

– Да иди ты! – тут же взбеленился Семён. – Ты первый побежишь, они тебя и сожрут.

– А ты побежишь последний, поэтому сожрут тебя, – отрезал Ваня. – Давайте пойдём дальше, что ли.

– Я ничего не вижу! – пожаловалась Шмеленкова.

– Все нормально, сейчас глаза привыкнут. Сейчас зима, снег, светло в принципе. Хочешь, я впереди пойду?

– Давай, – согласилась Шмеленкова, пропуская Ваню вперед. Ей вдруг захотелось схватиться за его шарф и идти, держась за него.

Некоторое время все трое шли, не говоря ни слова. Их окружали молчаливые сугробы да черные ели, угрожающе тянувшие к ним широкие лапы. Где-то в глубине леса что-то громко хрустнуло, и Шаня вздрогнула.

– И как вашему папе не стремно по ночам за ёлками бегать? – спросила она, поёжившись.

– Моему? – переспросил Ваня. – Я здесь один, вроде бы.

– Забыла, что Роза не с нами, – пояснила Шаня. – Не цепляйся к словам!

– У него есть топор и мощный фонарь. Тем более, он совсем далеко в чащу никогда не забирается, – объяснил ей Ваня.

– Разве можно забыть, что Розы тут нет? Она же орёт всё время,- пробурчал Семён.

–

А ты ржёшь постоянно, – моментально отозвался Травкин. – Ты там как, умещаешься? Тропинка не маловата?

Шаня фыркнула. Она давно уже заметила, что в её присутствии Ваня постоянно подкалывает Семёна, а тот жутко злится. Или же наоборот. И что бы это значило? На самом деле Шмеленкова была не такой уж и бестолковой и прекрасно понимала, что это всё обозначает, но рассуждать об этом не хотела даже сама с собой.

– Чё?! – рявкнул Семён. – А тебя ещё ветер не унёс?

– Здесь нет ветра, – спокойно ответил Иван. – Смотри под снег не провались.

– Я его сейчас убью! – взвыл Семён и побагровел от злости. – Шаня, а ты знаешь, что Ваня, когда был маленький, носил розовые трусы в красный горошек?

– Хорошо, что не в сердечко, – хихикнула Шмеленкова.

– А мелкий Семён красился Дашкиной детской косметикой, – тут же среагировал Ваня.

Шаня представила себе маленького пухлого Сёмку, который старательно поливается духами и накладывает на щёки слой румян, и захохотала в голос. Семён злобно запыхтел, придумывая, что бы ещё сказать.

– А Ваня раньше боялся собак, потому что его покусал пёс бабы Нюры, который уже сдох! – выпалил он. – Да он их и до сих пор боится!

– Уже не боюсь. – Судя по интонации, Ваня усмехался. – А Сенечка один раз полез в соседский сад за малиной и не успел сбежать, потому что не пролез под забором. Застрял.

– Урод!!! – взревел Долдонов. – А его в детстве отец бил!

– А он в детстве закрылся в туалете и не смог открыться!

– А его ужалила оса, и он разревелся!

– Оса?! Фу, фу! – непроизвольно взвизгнула Шмеленкова.

– А он пошёл жрать варенье ночью, увидел белый халат своей мамы и... И угадай, что, – хмыкнув, рассказал Травкин.

– ЫААААААА!!!! – дико взревел Долдонов, хотел было наброситься на Травкина и чуть не сбил с ног Шмеленкову.

– Ты меня раздавишь сейчас! – завопила та, отскакивая в сторону и проваливаясь в снег.

– Шаню-то за что? Или у тебя косоглазие? – поинтересовался Ваня.

– Козёл! – рявкнул Семён. – Он однажды украл деньги у отца! И постоянно ныкает сдачу!

– Да, было такое, – подтвердил Травкин и насмешливо продолжил: – А он отжимает мелочь у первоклассников, чтобы сожрать больше булок!

– Я теперь столько всего о вас знаю! – вслух заметила Шмеленкова. Это всё напомнило ей игру в пинг-понг. Теперь очередь Семёна.

– А он ужасно долго моет голову! – заявил Семён.

– Ну и что? У меня просто волосы длинные, – спросил Ваня. – А вот он раньше Нюшу слушал!

– Чего?! – аж закашлялась от удивления Шмеленкова. Семён витиевато выругался.

– А он... Он... А ему вообще раньше моя сестра нравилась!

– Раньше? – переспросила Шмеленкова и тут же спохватилась.