Две параллельные

Шатен Галина

– Я скучала, - подвигается ко мне ближе Марина и улыбается, - почему ты не отвечал на смс?

Потому что ты затрахала не только меня, но и мой мозг.

– Я был занят, - отзываюсь я, даже не смотрю на нее. Она мне начинает мешать, словно ненужный балласт. Тем более в этой реке плавает много другой рыбы.

– И так, друзья, - начинает учительница, это тетка размером со шкаф, и кажется с усами над верхней губой, никак не могу запомнить ее имя, - вам было задано на дом, мини эссе на тему 'Мечта'.

Кто желает прочитать свое у доски?

Естественно никто не желает читать эту муть.

– Ладно, - привычно вздыхает учительница и открывает журнал, - Лапушка...Риточка, давай, у тебя что-то оценок мало.

' Риточка' вздыхает, получает поддерживающий хлопок по плечу от соседки и идет к доске. Пока она идет, я не могу оторвать от нее взгляд. Когда встает перед всем классом, то на ее щечках появляется румянец.

– Лохушка, - довольно громко замечает Марина, перехватывая мой взгляд. И я готов зарядить ей в голову, потому что, Рита явно ее слышит, как в принципе и все.

– Д-для м-меня, - профессорская дочь нервно сглатывает и оглядывает класс. Она хмурит брови. Я заметил ещё раньше, когда она волнуется, то заикается. Как, черт возьми, она вообще в театре играет? Но уже через мгновенье, я вижу, как она собирается, лицо становится сосредоточенным. Мляя... так бы взял и поцеловал. Прямо здесь. Прямо сейчас. При всех.

– Для меня мечта - это не просто абстрактное существительное. Мечта это как смысл жизни...

– Я скучала по тебе, - говорит мне тихо Марина, и я чувствую ее руку у себя на бедре, - ты вчера меня продинамил, а я ждала, а я не люблю ждать.

– Бывает, - ухмыляюсь я.

Она резко отстраняется от меня и смотрит. Я поворачиваю голову к ней и тоже смотрю на нее.

– У тебя кто-то появился?
– шипит она.

– Возможно, - говорю я. Сама того не зная, она подкидывает мне идею.

– ...одна за которую он держится, та, что наполняет смыслом...

– Пафасно!
– выкрикивает Власова и слышится хихиканье. Глупые куры.

– Мариночка, ты мешаешь, - делает ей замечание учительница.

– Я выражаю свое мнение по поводу услышанного, - пожимает плечами Марина. Она явно недолюбливает Читу. Хотя странно, они даже, по-моему, не пересекаются. Два совершенно разных мира.

– Пусть Риточка дочитает, а потом мы обсудим.

– Кто она?
– уже ко мне шепотом обращается Марина. Ого, а это ее заинтересовало. Я лишь хмыкаю в ответ.

– И-и к-когда е-есть...

– О, Боже, - смеется Власова, Чита ещё больше краснеет и замолкает.

– Алла Захаровна, можно я прочту свою работу?
– тянет руку Кира и бросает на нашу парту короткий взгляд.

– Риточка, ты не будешь возражать?
– спрашивает учительница.

Рита, закусив губу, молча, качает головой и меняется с подругой местами.

–

Где она тебе перешла дорогу?
– спрашиваю я у Марины. Она слегка хмурит идеально нарисованные брови. Куда делись ее, перестали расти?

– Лапик?
– она небрежно пожимает плечами, - терпеть не могу, строит из себя всю такую святую. Фу, а как она одевается, что с ее вкусом? Он умер? В общем, она меня раздражает.

Я поворачиваю голову и смотрю на Читу, она снова уткнута в свою тетрадь. В моей голове возникает план, и я уже сейчас знаю, что пожалею о нем. Но уже не думая, поворачиваюсь к Марине и говорю:

– Это она.

– Что она?
– Власова бросает на Читу взгляд.

– Она моя девушка. Мы встречаемся.

– Лапушка?!
– изумляется искренне Марина, и потому у нее выходит громко. Черт, мне смешно, никогда не видел в своей жизни, чтобы цвет лица менялся, словно хамелеон. Сначала сумасшедшая бледность, затем гневно красный, а потом чуть ли не зеленый. В классе становится тихо, и все взоры обращены к нам. Я поворачиваю голову и встречаю недоумение в серых глазах. Однако Чита сразу же отводит глаза.

– Мариночка, тебе плохо?
– спрашивает обеспокоено Алла Захаровна.

– Нет, нет, все хорошо. Извините, - деланно улыбается Марина. Некоторое время мы сидим, молча, слушая Киру, которая дочитывает свое эссе. Я вижу, что моя соседка просто кипит от гнева. А я чувствую реальное облегчение, освобождение от этого навязчивого внимания. Интересно согласится Чита играть в эту игру. Как бы ни было, ей лучше узнать все от меня, хотя не думаю, чтобы Власова распространила сама эту новость. И, да, Чита будет в бешенстве. И я хочу посмотреть на это.

На протяжении пяти перемен Чита исчезает, и я не успеваю ее перехватить. Марина все пять уроков не отстает от меня, шепчет всякую херню на ухо. Вот звенит звонок с шестого урока, я поднимаюсь с места, но учитель меня окликает и просит подойти, чтобы отдать листок с самостоятельной, которую мы вчера писали. Пока он мне указывает на ошибки, класс пустеет. Когда я выхожу, то обнаруживаю поджидающую Марину.

– Пойдем, мой маленький развратник, м?
– сладко говорит она.

Я развратник? Серьезно? Я приподнимаю одну бровь.

– Я спешу, - говорю я, и смотрю по сторонам, но Читы и след простыл.

– К ней?
– презрительно фыркает Марина.

– Ага, к ней, - не отрицаю я.

– Что тебе может дать византийская девственница?

Это меня удивляет, в семнадцать, или уже может восемнадцать лет, и чтоб не было секса. Хотя Власова может нести всякую чушь, ведь я вчера отчетливо слышал, что у Читы был 'парень-козел'.

– Ты свечку держала?
– иронично интересуюсь я.

– Об этом все знают...постой, вы что переспали?!