Две сестры. Дилогия
Шрифт:
А затем Дуглас начал читать заклинание. Оно завораживало своим изломанным ритмом, так напоминающим песню. Правда, я не могла разобрать ни слова из нее. Рука Анны, которую экзорцист продолжал сжимать в своей, слабо засветилась. Да что там, голубые глаза моей сестры стремительно теряли цвет, превращаясь в два бездонных озера безжалостного света, пылающего так же ярко, как и солнце в безоблачный летний день.
– Велиар, – в отчаянии выдохнул демон. Тьма в углах комнаты забурлила было, собираясь пойти в последнюю решающую атаку, но Лукас сжал кулаки, и мрак послушно заструился к его ногам, впитываясь в тень мага, которая танцевала
Наверное, на какой-то миг я потеряла сознание, утонув в мягких обволакивающих интонациях старого экзорциста. Реальность вдруг задрожала, теряя свои привычные очертания. Свет, льющийся из глаз моей сестры, вспыхнул тысячами бликов в осколках зеркала, щедро рассыпанных по полу. И мне вдруг показалось, что из каждого отражения за нами следит кто-то. Кто-то, кто был в доме с самого нашего приезда, но не торопился вмешиваться, лишь с любопытством наблюдая. Кто-то, ради кого Дуглас и затеял всю эту сложную многоуровневую игру, не побоявшись обмануть самого бога мертвых.
Последнее, что я помню перед тем, как окончательно соскользнула в бездну между мирами, – теплые руки Лукаса на своих запястьях и его дыхание на моих губах, когда он торопился отвязать меня от кресла.
Мой обморок не продлился долго. Когда я очнулась, мы были все в той же комнате. Я полулежала в кресле, уже не привязанная, а Лукас примостился на подлокотнике, бережно растирая мои запястья, на которых сине-фиолетовыми полосами отпечатались следы от веревок.
– Могли бы связать Хлою не так крепко, – вполголоса выговаривал он Дугласу, который следил за его действиями с виноватой улыбкой.
– Это было слишком опасно, – попытался оправдаться тот. – У найны Хлои не должно было возникнуть и мысли, что я неискренен в своем желании выслужиться перед богом мертвых.
– Сыграли вы великолепно, – хмуро буркнул Лукас. – Я ведь тоже поверил.
И его тень, до сего момента спокойно лежащая на полу, вдруг задрожала, готовая в любой момент преобразиться в свое крылатое подобие.
– Ну, по этому поводу вы не должны быть в обиде на меня. – Дуглас усмехнулся. – Вашему дракону нужна была веская причина, чтобы проснуться. И я ее предоставил. Или вы и это собираетесь поставить мне в вину?
– У вас весьма своеобразные методы, – холодно произнес Лукас.
– Зато действенные, – парировал Дуглас. Посмотрел на меня, заметил, что я внимательно слушаю их разговор, и приветственно улыбнулся, сказав: – Найна, вы очнулись? Отлично! Как себя чувствуете?
– Сносно, – лаконично ответила я. Окинула быстрым взглядом комнату, в которой о недавних событиях напоминали лишь плохо стертый меловой круг на полу и разбитое зеркало. – Где моя сестра?
– Анна отправилась сообщить Габриэль и Гилберту, что все закончилось и можно выходить из молельни. – Дуглас посмотрел в сторону закрытой двери. – А заодно понесла тень своей воспитательницы. Думаю, скоро вся честная компания к нам присоединится. Так что, если у вас остались ко мне какие-либо вопросы, советую задать их прямо сейчас, так сказать, без лишних глаз и ушей.
– Значит, на самом деле вы не переметнулись на сторону бога мертвых. – Я немедленно решила воспользоваться любезным предложением экзорциста, чтобы выяснить последние детали произошедшего в доме. – Ваша красочная речь у круга была обманом. Верно?
– Простите,
– Из вас получился бы великолепный лицедей, – недовольно пробормотала я, вспомнив свой страх перед неминуемой, как мне тогда казалось, гибелью.
– Увы, вы слишком снисходительны ко мне. – Дуглас несогласно покачал головой. – Как оказалось, ваша сестра раскусила мою игру почти сразу. И, признаюсь честно, она заставила меня изрядно поволноваться, когда не пришла в нужный момент. Я планировал, что Анна, испугавшись за вас и свою воспитательницу, поспешит откликнуться на мой зов и явится сюда. Велиар и Данталиан, по моему мнению, были слишком серьезными противниками, чтобы позволить вашей сестре вступить с ними в схватку самостоятельно. А здесь она была бы под моим присмотром, и я помог бы ей в случае чего. Но Анна решила все сделать по-своему. По всей видимости, сначала она завлекла в ловушку одного демона, а затем настал черед и другого. Кстати, я сам не в курсе того, каким образом ей удалось расправиться с Велиаром. Демоны обычно очень осторожны. Не понимаю, почему он не попытался предупредить товарища или не позвал того на помощь. Но на эти вопросы ответы может дать только Анна.
– На какое-то мгновение я поверила, что вы готовы убить меня, – медленно произнесла я, вспомнив тот жуткий миг, когда за моей спиной стоял демон и приказывал Дугласу начать ритуал.
– Я тянул время. – Дуглас пожал плечами: – Конечно, я мог бы расправиться с Данталианом и сам, но это бы означало полный срыв моего плана.
– Кому вы хотели продемонстрировать талант Анны? – без обиняков спросила я. – Только не отнекивайтесь, что у вас и в мыслях не было подобного. Вы сами прекрасно знаете, на что она способна. Однако по какой-то причине начали столь опасную игру, рискуя навлечь на себя гнев Альтиса своим обманом.
– Рискуя навлечь гнев? – с сарказмом перебил меня Дуглас. – О, моя прелестная найна, Альтис наверняка сейчас в бешенстве. Когда еще богу довелось бы сыграть роль марионетки в задумке обычного смертного?
– И вам не страшно? – негромко подал голос Лукас, грея мои ладони в своих.
– Конечно, страшно. – Дуглас негромко хмыкнул. – Я вообще очень пугливый человек. В каждой тени демона вижу. Но такова участь экзорциста. Что же насчет Альтиса… Полагаю, уже совсем скоро у него появится возможность лично высказать свое неудовольствие мне прямо в лицо.
Я нахмурилась, не совсем понимая, на что намекает Дуглас.
– Я умираю, найна, – сказал тот. – Помните слова вашей сестры, когда я только появился в этом доме? Последнее сражение с демонами стоило мне слишком многого. От тех ран мне уже не суждено оправиться. Мне остался от силы месяц, в лучшем случае – два.
– Но вы не выглядите смертельно раненным, – возразила я, окидывая внимательным взором сухенькую тщедушную фигурку старика. По крайней мере, держался он по-прежнему прямо и уверенно, словно никакая боль его не беспокоила.