Двенадцать Месяцев. Декабрь
Шрифт:
«Кажется, у него особая любовь именно к моим ключицам», – расслабленно подумала Настя.
Это было последней ее связной мыслью: водоворот удовольствия затянул ее, накрыл с головой. И вновь в целом мире существовали только он и она, со всей страстью принимающие и дарящие друг другу ласку и тепло.
Вопреки властвующей вокруг зиме этих двоих перенесло в крошечный мир жаркой страсти. Ладони сомкнулись, переплелись пальцы, с каждой секундой сжимаясь все теснее. Сдерживать зреющее где-то
Эмоции прорывались глухими стонами и яростным шепотом. Настя, откинув голову на подушку и прикрыв глаза, полностью отдалась стремительному напору Дмитрия. Сам мужчина и невероятные ощущения, что он дарил, буквально сводили с ума.
Поработив душу, затмив сознание и «выключив» разум, Декабрь странным образом повлиял на девушку. Забыв об обретенной силе, она полностью отдалась порыву страстному. Всем существом устремилась навстречу Дмитрию…
– Ого! – изумился Месяц, замерев и посмотрев куда-то в сторону.
Недоумевая о причинах его внезапной сдержанности, скосила Настя глаза в направлении мужского взгляда.
«Вот это да! – она совершенно растерялась, увидев сковавший их руки лед. Осознав глубинное желание стать навеки единым целым с этим мужчиной, смущенно прикрыла глаза. – Даже сила моя «на поводу» у этого желания пошла!»
– Ой! – взволнованно шепнула Настя. – Я нечаянно!
– Мне, наоборот, приятно, – мягко улыбнувшись, Декабрь склонился к губам ее, целуя медленно и нестерпимо нежно.
И тут же восхитительно мимолетной лаской что-то коснулось бедра девушки, затем погладило плечо и возбуждающе шелковистым прикосновением, заставившим Настю резко выдохнуть, отметило вершинку груди женской. А ведь руки Месяца – как и Настины – все так же находились в ледяном плену силы ее. Дмитрий слегка отстранился, позволяя спутнице своей увидеть ответное «проявление» его силы. Небольшой вихрь из множества мягких, словно пух, беленьких снежинок танцевал на теле девичьем, выписывая узоры замысловатые и приятно щекоча.
Стоило глазам Настеньки широко распахнуться от восхищения, как игривый поток взметнулся вверх, чтобы спустя секунду снегопадом осыпаться на ее тело. И каждая снежинка на краткий, но невыразимо прекрасный миг вспыхнула искрящейся капелькой влаги, чтобы тут же исчезнуть, оставив после себя ощущение покалывания возбуждающего. И восторга удивительного!
– Как тебе? – немного шутливо подмигнул Насте Месяц, вновь склоняясь, чтобы поцеловать напряженно замершую вершинку одной груди.
– Это… это лучше, чем полет на Змее Горыныче! – выдохнула она, переполненная эмоциями и страстными ощущениями. – Наверное…
– Даже не вздумай сравнивать! – фыркнул мужчина, вновь склоняясь к призывно приоткрытым
Уже много позже, когда Настя, уютно устроившись, лежала в объятиях Декабря, она вспомнила, о чем хотела расспросить его.
– И все же почему гончие оказались в Стюжеве? – поинтересовалась, выводя пальцем замысловатые узоры на мужской руке. – Там многолюдно, дружина наготове…
– Искали кое-что, – неохотно ответил Декабрь.
Немного подумав, Настя повернула голову и внимательно посмотрела на Дмитрия.
– Ты не хочешь рассказывать мне?
– Отчего же не хочу? Расскажу, только не здесь, – пообещал Месяц, поцеловав девушку в висок. – Пора уже вставать, сегодня дел много.
– Чем займемся? – Настя прикрыла глаза, наслаждаясь последними мгновениями ленивого покоя и вдыхая запах мужчины любимого.
Хоть она и понимала правоту слов Дмитрия, но вставать совершенно не хотелось. Будь ее воля, так бы и продолжала нежиться в мужских объятиях.
– Учить тебя буду, – пояснил Декабрь.
– Но я ведь уже могу управлять силой своей, – удивленно посмотрела на него Настя. – Только вот перчатки в Стюжеве оставила. Что мне теперь Олесе сказать? Стыдно перед ней.
– Не волнуйся, нашел я их, – успокоил ее Месяц. – А обучать теперь тебя другому буду. Как выпускать силу свою, как щиты ледяные ставить… Ко многому можно ее приспособить. Раз уж не получается у меня вовремя рядом оказываться, значит научу тебя защищаться. То, что было вчера, не должно повториться.
Прижав свою ладонь к щеке Дмитрия, Настя посмотрела в столь любимые ею прозрачно-голубые глаза и горячо заявила:
– Ты не виноват, что так случилось! Если бы мы не ушли с Аленой так далеко, то и не столкнулись бы с гончими.
– Не имеет значения, – упрямо мотнул головой Дмитрий. – Не сейчас, так потом могло такое приключиться. Ты просто не представляешь, как я испугался, когда Пушок, на лету оборачиваясь, из моих рук вырвался! А уж когда увидел тебя там, придавленную ледяной глыбой… И гончих вокруг…
Декабрь замолчал, еще сильнее прижав к себе девушку. Он словно пытался увериться, что она действительно здесь, цела и невредима. А Настя решила не говорить, что точно так же боится и переживает, когда Дмитрий уходит один. Знала, что не изменить ей этого – обязан он силе темной противостоять. А попусту расстраивать мужчину не хотелось.
Когда Декабрь немного успокоился и выпустил Настю из объятий своих, девушка ушла в ванную. И все то время, что приводила она себя в порядок, не покидала ее мысль, что Дмитрий во многом прав. И не потому, что сокрушался по поводу ее неспособности защитить себя.