Двенадцать ведьм
Шрифт:
– Да. Конечно. Я прошу прощения. Я справлюсь.
Геката опять взяла ее за руки. Вперилась своими как ночь глазами в ее глаза. Только вместо черных глаз Гекаты, Пандора почему-то видела перед собой голубые глаза хорошо известного ей блондина…
* * *
Ганимед не мог понять, в какой момент он передумал и решил сначала все-таки отправиться на речку, а только потом осмотреть руины Стоунхендж. Однако он отчетливо помнил, как по собственной инициативе заявил: «Гулять так, гулять, сначала на речку», - что было совершенно на него не похоже. «Земля и воздух Эймсбери действуют на меня излишне расслабляюще и заставляют действовать иррационально», - мысленно ворчал на себя Ганимед.
Дважды выиграв у Ликурга с Седом заплыв через Эйвон, Ганимед решил присоединиться к пританцовывающему Эфалиду, усердно изображающему из себя рыбака. На самом деле, тот наслаждался ничегонеделанием и музыкой группы «30 Seconds to Mars». Взяв в машине удочку, Ганимед присоединился к Эфалиду, спрятавшемуся от полуденного Солнца в тени раскидистой ивы. Клева не было, да и не могло быть в такую жару, это понимали оба, поэтому всецело и с полной самоотдачей отдались процессу откровенного дурачества и очень громкого пения. Песни были хорошо знакомы, так как «30 Seconds to Mars» была их любимой рок-группой. С каждой композицией Ганимед будто бы отпускал в пространство частичку своей боли, иначе объяснить себе чувство раскрепощения и облегчения, которое он сейчас чувствовал, Ганимед не мог.
Громкие аплодисменты, крики «Браво» и требования повторить «на бис», вернули Ганимеда в реальность, когда он заканчивал петь «This is War ».
– Ганимед, я и не знал, что у тебя такой отличный голос! Если тебе надоест карьера Верховного Хранителя, с таким талантом - ты без куска хлеба не останешься. Серьезно, друг – это было невероятно! – обычно сдержанный Ликург был в полном восторге.
– Босс! Вы – мой кумир окончательно и бесповоротно! Лик прав, такой голос, такое исполнение! После того как я услышал «This is War» в вашем исполнении… - в общем, слов нет…, песня итак сильная, но в вашем исполнении…, у меня мурашки по коже бегали - вот такие!
– Сед продемонстрировал мурашки размером сантиметров пять в длину.
– Им! Давай на бис?! Ребята правы у тебя невероятный голос и невероятное исполнение. Столько эмоций! – уговаривал Ганимеда Эфалид.
– Ну же Им! Ты же знаешь, что меня сложно растрогать, но … тебе удалось! Давай на бис. Пожалуйста… - Ганимед знал, что словом «пожалуйста» Ликург не разбрасывается. Значит, придется уважить друга.
– Уговорили. Но только один раз. И едем смотреть руины.
С первым же аккордом композиции Ганимед, казалось, провалился куда-то в другое измерение. В глубоком, сильном баритоне звучала такая широчайшая гамма чувств и эмоций, что дух захватывало. Когда зазвучал припев, они больше не слышали Ганимеда, они слышали его истерзанную душу, болеющую и страдающую за судьбу этого мира.
«To the right to the left
We will fight to the death
To the edge of the earth,
It's a brave new world from the last to the first»
– Это было … сильно. – выдавил из себя Ликург, когда Ганимед окончил петь. В глазах великого воина, прошедшего сотни войн – стояли слезы.
– Все! По коням! – Ликург уже пришел в себя и командовал в своей обычной манере.
Ликург и Сед пошли за вещами,
Эфалид повернулся к Ганимеду и, помявшись, сказал:
– Им, по поводу Пандоры, вернее ее сходства с.... Я хотел сказать, что теперь увидев ее, я понимаю, твой вчерашний срыв…. И это более чем нормально. И ты еще неплохо держишься для эмпата. Но если захочешь как-нибудь поговорить, я…, - Ганимед прервал его не дав закончить мысль.
– Не о чем говорить, - из тона Ганимеда было понятно, что и этот разговор тоже уже закончен.
* * *
Привычно чувство беспокойства настигло Ганимеда, едва они выехали на дорогу. И чем ближе были руины, тем беспокойней становилось на душе. То, что руины совсем рядом Ганимед сначала почувствовал, и лишь потом увидел. Тени прошлого плясали и переливались в солнечных лучах, чем-то напоминая миражи в пустыне. Только это были не миражи, и это была не пустыня. Только одна известная ему богиня была способна вдохнуть в мир прошлого столько жизни, что до него можно было дотронуться рукой – только протяни. Ганимед выхватил из заднего кармана джинс телефон и набрал Астрею. Любимая мелодия Астреи зазвучала совсем рядом позади, оглянувшись, он сразу же их заметил: Астрею, Медею и Пандору.
Пять – шесть метров, отделявших его от Пандоры, он пересек в мгновение ока.
– Привет, как давно вы здесь? – обратился он к ним. Но смотрел исключительно на Пандору. Ее лицо было непроницаемо спокойным. И он не мог засечь ни одной эмоции, исходящей от нее. Это было очень странно. Он всегда мог читать ее как открытую книгу. Даже на расстоянии. Обычно это его раздражало, но сейчас это его напугало и встревожило.
– Минут десять – пятнадцать, а ты здесь какими судьбами? Вы же оставались работать. – спросила у Ганимеда удивленная Астрея. Но Ганимед не услышал вопроса Астреи. Все его внимание было приковано к Пандоре.
– Так сегодня суббота! – вмешался Эфалид.
– Можно подумать это когда-нибудь останавливало Ганимеда! – парировала Медея.
– Как давно Пандора не подает признаков жизни?
– В смысле? Она здесь и в полном порядке, - возмутилась Медея - Ора! Скажи ему! О-о-ра! – Медея помахала рукой перед лицом Пандоры, но та не реагировала.
– Я же просил за ней присматривать – голос Ганимеда почти сорвался на крик. Хотя хорошо понимал, что поддаваться эмоциям сейчас неразумно.
– Она притихла, как только мы сюда приехали. Но мы не придали особого значения…. Ганимед, чем ты обеспокоен? Что с ней? – обеспокоенно затараторила Астрея.
– Не знаю! В этом-то и проблема, что не знаю! – прорычал Ганимед.
Он обхватил Пандору за плечи и заглянул в ее глаза. Ее глаза не были пустыми как в прошлый раз. Ее душа была здесь. Было ощущение, что она просто задумалась о чем-то очень глубоко. Пандора вдруг недовольно вздрогнула и отшатнулась. Он с облегчением почувствовал весь спектр ее эмоций от испуга до недовольства и от раздражения снова до недовольства.
– Ты все испортил!
– Что я испортил?
– Геката пыталась показать мне лицо будущей жертвы. Но я не могла сосредоточиться. И у меня не получилось. А потом ты все испортил!
– О чем ты говоришь? Где Геката?
– Там! – она показала пальчиком за пелену, которая отделяла прошлое от настоящего. Она здесь рядом, прямо сейчас.
Ганимед посмотрел сквозь призрачно-воздушную преграду и действительно увидел темноволосую женщину, нетерпеливо похаживающую в ожидании кого-то или чего-то.
– Я вижу ее. Но саму я тебя туда не отпущу. Ты, же ключ от цербер его знает чего! Цербер меря подери! И я за тебя отвечаю. Давай бери меня за руку. И можешь возвращаться. Только сначала давай отойдем к машине, чтобы привлекать меньше внимания.