Двенадцатая карта
Шрифт:
— Глянь! Звезда теленовостей! И белый козел с ней!
— Блонда!
— Доска — два соска!
Грянул хохот.
Детектив Белл резко обернулся, но юные остряки уже растворились в море свитеров, толстовок, мешковатой джинсы и непокрытых голов (в стенах школы Лэнгстона Хьюза головные уборы были запрещены).
— Ничего, — глядя в пол, процедила Женева. — Просто некоторым не нравится, когда кто-то относится к учебе всерьез. — Она несколько раз удостаивалась звания «Школьник месяца» и за два года учебы в этой школе не пропустила ни одного занятия. Со средним
Даже такие оскорбительные ярлыки, как «блонда» или «дебби», то есть черная девушка, которая выделывается под белую ее не задевали.
У дверей кафетерия их встретила крупная, приятного вида женщина в темно-лиловом платье. На шее у нее висела карточка советника по вопросам образования. Женщина представилась как миссис Бартон, консультант. Она слышала о случившемся и подошла поинтересоваться, все ли в порядке. Не хочет ли Женева поговорить о происшествии?
«Консультант, ну надо же! Только этого не хватало!» — подумала Женева. У нее сразу испортилось настроение.
— У меня все отлично.
— Ты уверена? Мы могли бы сегодня в полдень назначить встречу.
— Уверена.
— Мне надо поговорить с твоими родителями.
— Их сейчас нет — они в отъезде.
— Ты не одна осталась? — Женщина нахмурила брови.
— Нет, я с дядей.
— А еще мы за ней приглядываем, — прибавил детектив Белл. Женева обратила внимание, что миссис Бартон даже не попросила его предъявить удостоверение — настолько явно он выглядел полицейским.
— И когда должны вернуться родители?
— Уже едут. Они далеко, за границей.
— Тебе сегодня не обязательно было приходить в школу.
— У меня два теста, которые я не хочу пропустить.
Женщина удивленно хмыкнула и сказала, глядя на мистера Белла:
— Я сама так серьезно к школе не относилась. Зря, наверное. — Потом вновь перевела взгляд на девочку: — Может, все-таки пойдешь домой?
— Я столько времени к ним готовилась, — поспешно пробормотала Женева.
— Хорошо. Но потом, думаю, тебе лучше пойти домой и отдохнуть пару деньков. Задания будут тебе присылать.
С этими словами миссис Бартон умчалась разнимать двух повздоривших мальчишек.
Когда женщина скрылась из вида, детектив спросил:
— У вас с ней какие-то разногласия?
— Нет, просто эти консультанты… Вечно в душу хотят залезть.
Белл явно не понял. Да и с чего бы? Ведь это не его мир. Они вошли в кафетерий. Женева кивнула в сторону небольшого коридора, ведущего к женскому туалету.
— Можно мне туда на минутку?
— Да, разумеется. Только придется чуть-чуть подождать.
Он жестом подозвал какую-то преподавательницу и что-то ей нашептал, видимо, объяснил ситуацию. Женщина кивнула, зашла в туалет и почти сразу вернулась.
— Нет, никого.
Белл занял пост у двери.
— Прослежу, чтобы сюда не входил никто из взрослых, — пояснил он.
Женева вошла в туалет и закрыла
Она вышла из кабинки, вымыла руки и лицо. Рядом какая-то девушка подправляла перед зеркалом макияж. Старшеклассница, не иначе. Высокая, видная, тонко выщипанные брови, идеальная укладка. Девушка внимательно оглядела Женеву с головы до ног, хотя утренний выпуск новостей здесь был ни при чем. Обычный оценивающий взгляд — в школе без этого не обходится ни минуты. Сверка на соответствие уровню: что на тебе надето, сколько у тебя проколов под пирсинг, золото настоящее или только покрытие, не слишком ли много на тебе побрякушек, аккуратно ли заплетены косички, модные ли на тебе шмотки, не скрываешь ли ты беременность.
Женева предпочитала тратить деньги не на тряпки и косметику, а на книги и поэтому никогда не дотягивала до стандартов.
Да и природа не то чтобы щедро ее одарила. Грудь становилась заметной, только если сделать глубокий вдох, даже лифчик носить незачем. Девчонки из комплекса Делано дразнили Женеву «крысенышем» и частенько говорили о ней в мужском роде. (Особенно обижало, когда кто-нибудь без всякого злого умысла и впрямь принимал ее за мальчишку.) Или взять волосы: густые и жесткие, как металлическая мочалка. На укладку или завивку времени выкроить не получалось. Косички тоже отнимали целую вечность, и хотя Киш могла заплести их бесплатно, с ними Женева выглядела как-то совсем по-детски — словно малышка, которую причесала заботливая мамуля.
«Держи крысеныша! Вон она, вон она! Костлявая сучка!»
Старшеклассница у соседней раковины отвернулась обратно к зеркалу. Красивая и хорошо сложенная, из-под одежды видны бретельки лифчика и узкая полоска трусиков, длинная прямая челка аккуратно зачесана на сторону, кожа на лице гладкая, веки слегка подцвечены фиолетовым. В общем, она воплощала в себе все то, чем Женева Сеттл никогда не была.
Тут входная дверь распахнулась, и сердце у Женевы упало.
Вошла Джонет Монро, тоже старшеклассница. Она была ненамного выше Женевы, но шире в бедрах и крупнее бюстом; плотные округлые плечи, рельефные мышцы. Обе руки в татуировках. Лицо кофейного цвета. Ледяной взгляд — глаза хищно сощурились, узнав Женеву, которая мгновенно посмотрела в сторону.
Джонет была из «крутых». Ходили слухи, что она приторговывает наркотиками, может достать все, что угодно: лед, крэк, героин. А если вовремя с ней не расплатишься, она займется тобой сама, а то и твоей лучшей подругой или даже начнет наезжать на родственников, пока не вернешь должок. В этом году копы уже дважды под локотки выволакивали ее из школы; одному она сумела отвесить пинок между ног.
Женева не смела поднять глаза. Детектив Белл понятия не имел, как опасна Джонет, когда впустил ее в туалет. Все еще с мокрым лицом и руками, Женева направилась к двери.