Двенадцатая карта
Шрифт:
Судя по тому, как он рявкнул, хорошее настроение испарилось бесследно.
— Его никто не видел.
— Где вы?
— Прочесали почти всю Маленькую Италию. Мы с Лоном на юге района, на Кэнал-стрит.
— Черт! — пробормотал Райм.
— Можно… — неожиданно Сакс умолкла. — Что это?
— Что такое? — спросил Райм.
— Подожди минутку. Лон, давай-ка за мной.
Подняв в руке полицейский значок, Амелия пересекла четыре полосы плотного транспортного потока. Остановилась, осматриваясь, затем свернула на Элизабет-стрит — мрачное ущелье жилых
— Чувствуешь запах?
— Запах? — язвительно переспросил Райм.
— Я обращалась к Лону.
— Да, точно, — подал голос Селлитто. — Пахнет очень приятно, только не пойму чем.
Сакс указала на оптовый магазин двумя зданиями дальше по улице, в котором торговали мылом, травами и благовониями. Из его распахнутых дверей доносился резкий цветочный аромат. Жасмин — тот самый запах, который они уловили, когда исследовали «набор насильника», тот самый, который чувствовала Женева в музее.
— Райм, возможно, у нас появилась зацепка. Перезвоню позже.
— Да-да, — сказал щуплый китаец из магазина, глядя на фоторобот объекта 10-9. — Знаю такого — квартирант с верхнего этажа. Хотя вижу его не часто. Что-нибудь натворил?
— Он сейчас у себя?
— Не знаю, не знаю. Кажется, видел его сегодня. Он что-нибудь сделал?
— В какой он квартире?
Мужчина пожал плечами.
Склад компании занимал весь нижний этаж здания, однако в конце тускло освещенного коридора, ведущего мимо двери в комнату охраны, виднелась крутая лестница, которая уходила в темноту наверху. Селлитто достал рацию и настроился на полицейскую волну.
— Мы его вычислили.
— Кто говорит? — рявкнул в ответ голос Хаумана.
— Прошу прощения, говорит Селлитто. Мы на Элизабет-стрит, двумя зданиями южнее пересечения с Кэнал. Свидетели опознали по фотороботу одного из жильцов. Возможно, находится сейчас у себя.
— Всем группам: как поняли? Прием.
Эфир заполнился откликами от остальных групп. Сакс назвалась и передала:
— Приближайтесь, не поднимая шума, и не показывайтесь на Элизабет-стрит. Из его окон улица как на ладони.
— Вас понял, пять-восемь-восемь-пять. Назовите адрес. Я запрошу ордер на штурм квартиры.
Сакс назвала номер улицы.
— Конец связи.
Менее чем через четверть часа группы стояли на позициях, офицеры из бригады наблюдения исследовали здание с помощью биноклей, инфракрасных и акустических сенсоров. Глава технарей доложил результаты осмотра:
— В здании четыре этажа. На первом — склад импортных товаров. Просматриваются квартиры на втором и четвертом этажах. В них люди, азиатские семьи. На втором — пожилая пара, на верхнем — женщина с четырьмя или пятью детьми.
— Что на третьем? — спросил Хауман.
— Окна зашторены, но инфракрасные сканеры подтверждают наличие источника теплового излучения. Вероятно, работающий телевизор или обогреватель. Не исключено, что человек. Также регистрируются звуки. Музыка. И что-то похожее на скрип половиц.
Сакс
Подошел офицер и передал Хауману какой-то листок. Это был подписанный судом штата ордер на обыск, который переслали по факсу в фургон передвижного штаба. Хауман пробежал его глазами, чтобы удостовериться, правильно ли указан адрес, — ошибка при штурме была чревата серьезной ответственностью и могла помешать успешному расследованию дела. Документ оказался в порядке, и Хауман начал инструктаж:
— Разбиваемся на две группы по четыре человека. Первая берет на себя главную лестницу, вторая — пожарную. Для взлома входной двери использовать таран.
Он выбрал восемь человек и разделил их на две группы. Группа А должна была войти через входную дверь, группа Б отправлялась на пожарную лестницу.
Он проинструктировал вторую группу:
— На счет три выбиваете окно и закидываете шумовую гранату с таймером на две секунды.
— Вас понял.
— На счет ноль высаживаете дверь, — сказал он командиру группы А.
Остальных он распределил по другим этажам в качестве групп поддержки.
— Все. По позициям. Пошли, пошли!
Члены группы захвата, среди которых были две женщины, приступили к выполнению задачи. Группа Б отправилась в обход здания к пожарной лестнице, а Сакс и Хауман вместе с офицером, который держал таран, присоединились к группе А.
В обычных обстоятельствах офицер-следователь не допускался к участию в штурме. Но Хауман видел Сакс в деле и хорошо знал, на что та способна. А главное, в группе ей были рады, считали одной из своих, хотя вслух никто бы этого не признал… По крайней мере в глаза. К тому же иметь рядом одного из лучших стрелков во всем управлении было нелишне.
Сакс же попросту нравилось самой участвовать в задержаниях.
Селлитто вызвался остаться внизу, чтобы следить за обстановкой на улице.
Превозмогая артритную боль в коленях, Сакс вместе с группой поднялась на третий этаж, вплотную подошла к двери и прислушалась. Затем кивнула Хауману.
— Слышу какие-то звуки, — шепотом сказала она.
— Группа Б, доложите готовность, — передал Хауман.
— Мы на позиции, — раздалось у Сакс в наушнике.
Командир обвел взглядом своих людей. Здоровяк, держащий в руках таран — утяжеленную трубу три фута длиной, — кивнул. Один из бойцов присел на корточки и взялся за ручку, чтобы проверить, заперта ли дверь.
Шепотом Хауман начал отсчет.
— Пять… четыре… три…
Тишина. Сейчас они должны были услышать звон бьющегося стекла и следом — взрыв шумовой фанаты. Ничего.
Здесь тоже происходило что-то непонятное. Офицера, который держался за ручку, трясло крупной дрожью; он стонал.
Господи, пронеслось в голове у Сакс. У парня припадок. Боец спецподразделения страдает эпилепсией? Какого черта? Как его взяли в спецназ с таким-то здоровьем?
— Что случилось? — шепотом обратился к нему Хауман.