Дверь в Иной мир (сборник)
Шрифт:
— Кристи!
Да, это была она, стройная и прекрасная даже в мокрых брюках и порванном свитере. Но за руку ее держал коренастый рыжебородый мужчина, лет тридцати, очень похожий на обезьяну, с маленькими голубыми глазами, больше похожими на стеклянные пуговицы. Кристи пыталась вырваться, но рыжий крепко держал ее одной рукой, а другой, сжав пальцы в кулак, грозил толпе:
— А я говорю: эта девушка моя! Я нашел ее в лесу! И если кто-то хочет ее, он может драться со мной прямо здесь и сейчас!
Неожиданно наступила
— Это рыжий О'Рейли — бомбардир, чья шхуна села на мель лет десять назад. Он один из самых жестоких обитателей острова.
Но Дэвид не слушал. Переполненный гневом, он вырвался из толпы, резким движением вырвал руку Кристи из руки О'Рейли и врезал ирландцу так, что тот растянулся на земле.
После этого объявил:
— Черт побери, эта девушка не для тебя, и не для кого-то еще из собравшихся тут! Это — моя жена!
Кристи прижалась к мужу, всхлипывая с облегчением.
— Дэвид, я так боялась, что ты умер… Я пыталась найти помощь и… меня поймали.
О'Рейли поднялся на ноги и в мертвой тишине огляделся, словно пытаясь понять, что случилось. А потом, увидев Дэвида, угрожающе развернулся в его сторону.
— Так это твоя жена? — с издевкой в голосе спросил рыжеволосый. — Может, она и твоя жена где-то там, вне этого проклятого острова, но здесь действуют определенные законы, и никому не дано право их нарушать. Тут правит сильнейший. Так что теперь сделаем так: я разорву тебя на части, а потом заберу ее.
Приземистый рыжеволосый мужчина сорвал с себя лохмотья пиджака и рубашки, и теперь стоял перед Дэвидом, словно горилла, выпятив волосатую грудь и сжав огромные кулаки. Давид оттолкнул побледневшую Кристи себе за спину, в руки застывшего от удивления фон Хаусмана. Оборванцы вокруг взревели от волнения.
— Убей его, Рыжий! Разорви его на куски! — ликующе вопила толпа.
Фон Хаусман, наклонившись, быстро прошептал:
— Постарайся прикончить его прежде, чем он доберется до тебя, иначе у тебя не будет никаких шансов.
Дэвид вышел навстречу О'Рейли. И только тогда увидел, что у противника огромные плечи, широкая грудь и мускулистые руки. К тому же американец был обессилен после схватки с волнами, да и понимал, что, даже в лучшей своей форме, никак не ровня О'Рейли. Но если его убьют, то судьба Кристи на острове окажется поистине ужасной. И это наполнило душу Дэвида диким отчаянием и остервенением.
Он неожиданно выбросил вперед кулак левой руки, вложив в этот удар всю свою силу, и тот со всего маху врезался в челюсть О'Рейли. Ирландец покачнулся. Тогда Дэвид подскочил к нему и врезал противнику правой, точно так, как и левой, прямо в лицо. О'Рейли снова покачнулся, пытаясь сохранить равновесие.
Дикий вой раздался из толпы. В глубине души Дэвид понимал, что он сделал все возможное, но ему так и не удалось сбить противника с ног. Как
— Вставай! Вставай, прежде чем я изобью тебя лежачего до полусмерти!
— Дэвид! — в голосе убитой горем Кристи слышалось страдание. Дэвид распознал ее голос сквозь туман, затянувший его взор.
Шатаясь, американец поднялся на ноги и рванулся вперед. Страшный удар обрушился на его лицо, и он упал на колени. Мозг был словно в огне, в теле не осталось ни капли силы.
— Дэвид! — этот мучительный крик снова пронзил оцепеневшие душу и тело, заставляя снова бороться.
Через багровый туман он увидел О'Рейли, рычащего ему в лицо. Дэвид вздрогнул, словно пьяный, всем телом, а потом попытался ударить противника. Ирландец вскрикнул и пошатнулся, схватившись за солнечное сплетение.
— Прикончи его! — крикнул из толпы фон Хаусман.
Дэвид призвал последние искры силы и ткнул кулаками
в смутно маячащее перед глазами лицо О'Рейли. Те со всего маха ударили во что-то твердое, он ощутил жгучую боль в разбитых пальцах. А потом толпа дико взвыла: О'Рейли повалился на землю, буквально рухнул, уставившись в пустоту отсутствующим взглядом.
Дэвид споткнулся, когда фон Хаусман подвел к нему Кристи. Он едва стоял на ногах, но попытался успокоить рыдания жены. Неожиданно огромная рука схватила его за плечо и резко развернула. Американец оказался лицом к лицу с одним из озверевшей толпы — чернобородым русским с волчьим лицом.
— Теперь тебе придется драться со мной за эту девку, — объявил тот. — Я тоже ее хочу!
Аицо фон Хаусмана вспыхнуло от гнева, он воскликнул:
— Нет, Бардофф! Ты хочешь его убить! Ты не можешь…
Тот с рычанием отодвинул Кристи в сторону, и толпа
оборванцев радостно взвыла, предвкушая новое кровавое зрелище.
— Ты станешь драться, или я заберу ее! — рявкнул русский, подступая к Дэвиду.
Халфдон Хаспер, огромный норвежец, шагнул вперед, зло сверкнув глазами.
— Если ты попытаешься что-то сделать, то будешь иметь дело со мной! — предупредил он Бардоффа.
— И со мной! — рявкнул фон Хаумен.
— Да и со мной тоже! — рявкнул третий, дрожащим голосом. Это, как ни странно, оказался рыжий О'Рейли, который, шатаясь, поднялся на ноги. Лицо его было окровавлено, но взгляд буквально пожирал русского. А потом, совершенно неожиданно, прорычал: — Клянусь, этот парень побил меня, и теперь я встаю на его сторону.
Бардофф яростно заорал, обращаясь к толпе: