Дверь в Иной мир (сборник)
Шрифт:
Доктор Робин хотел было что-то сказать. Его губы двигались, но он не мог произнести ни одного членораздельного слова. Руфь с удивением уставилась на Фелтона.
— Нед… Это правда? Там, в углу, не Фрэнсис?
— Это правда, — подтвердил Нед. — И так же верно, как и то, что вашего брата убил доктор Робин. Достаточно легко понять, почему он это сделал. Фрэнсис передал доктору Робину очень большие суммы, почти все свое наследство, финансируя безумные эксперименты, которые были сплошной профанацией. Все это доктор Робин придумал для того, чтобы обмануть вашего брата… Ни одно живое существо не сможет спуститься назад по лестнице эволюции. Должно быть,
Лицо доктора Робина вмиг стало скучным, старым и серым. Он посмотрел на свои руки, покрутил тяжелое кольцо на пальце и ответил мертвенным голосом:
— В течение нескольких недель я добавлял в пищу Мэттисона определенные добавки… Если вы нарушите функционирование щитовидной железы и гипофиза, человек изменится как физически, так и умственно. У него разовьются акромегалия, кретинизм и появятся черты, больше присущие животному, чем человеку. Вот и все, что я сделал с Мэттисоном, после чего я сказал Фрэнсису, что всему виной эффект воздействия моего луча. Фрэнсис застукал меня, когда я подкладывал наркотики в еду Мэттисону. Он пригрозил вывести меня на чистую воду, и мне пришлось убить его. А Мэттисон удрал из дома, тем самым предоставив мне алиби…
Неожиданно доктор Робин замолчал и соскользнул на пол. Он неподвижно замер на полу. Не понимая в чем дело, Фелтон бросился к нему. Он обнаружил на руке доктора фиолетовое пятно, которое расползалось от маленькой раны — царапины под тяжелым кольцом, которое крутил на пальце профессор.
— Ядовитое кольцо! Когда доктор Робин понял, что его вот-вот поймают, он использовал яд! — воскликнул он.
После он вернулся к Руфь Аесер, накинул ей на плечи свое пальто и помог подняться.
— Нам надо ехать отсюда, Руфь. Пусть полиция займется этим делом, изучит тело Мэттисона, а я отправлюсь за телом Фрэнсиса. Как мы и боялись, он умер, но… умер человеком!
Перевод Л. Соловьёвой.
ДЕТИ СТРАХА
Звук снова прокатился по ночному лесу — зловещий, напоминающий вой волка, вышедшего на тропу войны. Но было в этом звуке нечто странное, поразившее меня, какая-то особенность, отличающая его от крика какого-либо другого животного.
Неожиданно я осознал, что моя невеста прижимается ко мне. Я повернулся. Вирджиния Кинг уставилась в холодную, лунную ночь, и её прекрасное лицо напряглось, а во взгляде её темных глазах читался страх.
— Пол, этот вой, — прошептала она. — Такой странный. Он меня пугает…
Я крепко взял её за руку и наигранно рассмеялся.
— Это всего лишь собака фермера, бегающая по лесу, — объяснил я ей. — Ты, неизлечимая обитательница Нью-Йорка, все время стремишься найти волков здесь, в лесах Пенсильвании.
Вирджиния с опаской взглянула на темную, заброшенную маленькую загородную станцию, на которой мы вылезли из поезда. Это была просто платформа с флагом, без какого-либо здания.
— Вирджиния, ты и в самом деле вся дрожишь! — воскликнул я, чувствуя, как дрожат её руки в моих.
Я обнял её и привлек к себе. Шуба соскользнула с её плеч, и она всем телом прижалась ко мне, отчаянно цепляясь за меня. Аромат её темных волос ударил мне в ноздри, когда я поцеловал её мягкие губы.
— Пол, неужели нам придется идти через этот лес, чтобы добраться до твоего старого дома? — спросила она.
— Тут идти всего две мили, — ответил я ей. Если бы доктор Блейн получил мою телеграмму, он бы несомненно прислал кого-нибудь, чтобы встретить нас, но раз так вышло, нам придется добираться туда самостоятельно.
— Мне хотелось бы… Хотелось бы, чтобы мы приехали сюда днем, — продолжала она и тут же добавила: — Я, наверное, кажусь тебе такой глупой… Конечно, мы можем и прогуляться…
— Тебе тут понравится, Вирджиния, — с нетерпением заверил я её. — Доктор Блейн — лучший опекун для кучи сирот. Уже несколько лет как я перестал нуждаться в опеке, и с тех пор Роджер, Ли и Марта — мои братья и сестра, должно быть, выросли. Господи, скоро Марте будет семнадцать! — а потом я быстро добавил: — Но, если тебе тут не понравится, ты сможешь уехать в любой момент. Однако я обещал доктору Блейну непременно перед тем как пожениться, заехать домой. Кроме того, я хотел бы увидеть их всех, прежде чем мы поженимся… Меня ведь не было дома четыре года.
Мы спустились с платформы на залитую лунным светом отвратительную грунтовую дорогу. В одной руке я нес две наши сумки, в другой — держал руку Вирджинии в перчатке, и она при этом делала невероятные усилия, чтобы не споткнуться, попав ножкой в колею…
Эти темные, мрачные западные леса Пенсильвании были совершенно своеобразным миром. Раньше Вирджиния не видела ничего подобного. Но эти леса были моим домом. Изможденные деревья вытянули к небу тонкие ветви. В лунном свете они больше всего напоминали руки скелетов. Холодный воздух был пропитан запахом гниющих листьев. А черные холмы… Но я любил эти края.
Однако когда мы прошли уже почти милю, где-то неподалеку кто-то истошно завопил. Я почувствовал, как дрожат пальцы Вирджинии, когда крики стали приближаться.
— Пол, что бы это ни было… Тут что-то не так…
— Подожди минутку, дорогая, — попросил её я.
Я поставил сумки на дорогу и, подойдя к обочине дороги, подобрал короткую толстую дубину. Вес этой дубины в руке успокаивал. Вооружившись подобным образом, я вернулся к своей невесте.
— С дубинкой я легко справлюсь с любой бродячей собакой, если она решится напасть на нас, — проворчал я и наклонился, чтобы снова взять сумки, когда крик ужаса моей спутницы разорвал ночь.
— Пол!
Я резко обернулся. Из-за поворота дороги, хорошо различимая в лунном свете, выскочила поистине чудовищная фигура. Это был человек, бегущий на четвереньках. Он приблизился к нам, остановился, уставился на нас пылающими глазами, потом поднял лицо к лунному свету и взвыл по-волчьи. Закончив завывать, тварь что-то надрывно прорычала и медленно направилась к нам, все ещё оставаясь на четвереньках, тяжело дыша. Судя по всему, этот безумный собирался напасть на нас.
— Этот человек… — захлебываясь, закричала Вирджиния, но я перебил её.