Дверь в Иной мир (сборник)
Шрифт:
Доктор Робин произнес, слегка улыбаясь:
— Не только конец — целое будущее и космос промчатся здесь перед твоими глазами.
Фелтон последовал за ним вниз, а затем остановился и принялся удивленно озираться. Глубокий подвал старого особняка был одной большой комнатой. По его стенам в беспорядке теснились мощные электрические аппараты, моторные генераторы, конденсаторы, трансформаторы, связанные металлическими проводами.
В центре комнаты располагался объект, который затмевал собой все остальное. Это была стальная сфера тридцати футов в диаметре, удерживаемая
Фелтон заметил, что в стене стальной сферы находится стеклянное окно, возле которого располагаются окуляры, похожие на телескопические, и набор непонятных механизмов. В сферу в двух местах были воткнуты провода, выходящие из массивного аппарата.
Он вопросительно повернулся к астрофизику.
— Что это?
Глаза доктора Робина возбужденно блестели, но его ответ прозвучал в обычной мягкой манере:
— Это инструмент, с помощью которого я войду в созданный мною микрокосмос.
— Микрокосмос?
— Точно такой же, как настоящий, но во много раз меньше по размеру. Точная копия того, большого космоса, в котором мы живем. Он до последнего атома идентичен нашему космосу, отличается, как я уже говорил, только по размеру. Эта стальная сфера содержит целый микрокосмос.
У Грегга Фелтона отвисла челюсть от изумления. Собравшись с силами, он медленно произнес:
— Точная копия целого космоса в этой сфере? Да ведь это сумасшествие! Как бы вы смогли воспроизвести космос атом за атомом в бесконечно уменьшенном масштабе?
Робин поинтересовался в ответ:
— Вы видели, как использует пантограф чертежник? Вы знаете, что это за инструмент с двумя карандашами? Вы обводите карту иди картину одним карандашом, а другой карандаш автоматически производит точную, но намного меньшую копию карты.
— Да, но не существует пантографа, способного воспроизвести точную миниатюру космоса.
— Существует, Грегг. Ты достаточно образован, чтобы знать, что каждый атом материи в космосе вибрирует, испуская колебания силы. Хотя некоторые так слабы, что едва заметны. Колебания различных атомов тоже отличаются друг от друга. Я настроил аппарат так, чтобы он усилил и передал целый диапазон атомных колебаний. Милликан доказал, что такая вибрация может создать материю. Именно на этом принципе работает мой трехмерный пантограф. Ты увидишь своими глазами, что я создал в этой сфере микрокосмос, который будет точным воспроизведением нашего космоса, до мельчайшего атома.
Фелтон недоверчиво смотрел на собеседника.
— Но создать микрокосмос, точное подобие космосу, — под силу разве что божеству! И что все это даст для того, чтобы увидеть конец человеческого рода?
— Я давно уже пришел к этому, — продолжал гнуть свою линию доктор Робин. — В этом микрокосмосе имеются точно такие же галактики, как в нашем. Звезды и планеты, точно такие же, как наша Земля, с людьми, такими же самыми, как люди на Земле. В каждом атоме — солнца, миры, народы. И микрокосмос должен действовать точно так же, как наш космос, — его миры и народы тоже будут точно так же действовать. Понимаешь?
—
— Верно.
— Но, начиная с пространственно-временного континуума, микрокосмос — это миллиарды лет, из которых по нашей норме меньшее время пройдет в миллиарды лет быстрее. Мы будем видеть миллионы лет изменений в микрокосмосе за несколько минут. И те изменения будут точно такими же, как и изменения нашего космоса. Мы узнаем, что испытают миры и люди через миллионы лет с этого момента!
— Боже мой! — выдохнул Фелтон. — Тогда в микрокосмосе мы сможем заранее увидеть судьбу Вселенной, и что будет с человеком!
— Мы это сможем, — подтвердил Робин, его лицо осветилось сдержанным торжеством, — причем именно сейчас.
С этими словами ученый быстро подошел к аппарату у стены. Он едва притронулся к панели управления, виднеющейся в путанице проводов, и машины ожили одна за другой. Моторные генераторы зажужжали, высокие вакуумные трубы слабо засветились, бриллиантовая фиолетовая щетка принялась вращать конденсаторы и трансформаторы. Робин поспешил к стеклянному окну в стальной сфере и внимательно уставился в темное пустое пространство. Фелтон стоял около него.
Рука ученого пошарила в поисках выключателя. Затем его пальцы сильно сжали ручку.
— Время, Грегг, — прошептал он. — Когда я поверну этот выключатель, микрокосмос немедленно пробудится к жизни.
— Я все еще едва могу поверить… — пробормотал Фелтон, а затем щелкнул выключатель.
В следующий момент внутри сферы образовалось множество групп из крошечных ярких точек. Это были крохотные галактики, точно воспроизводящие огромные галактики большого космоса! Галактики плавали в темноте сферы, как крошечные облака искр. В основном спиральной формы, и настолько крохотные, что их было трудно разглядеть. Расстояния между ними были также пропорциональны тем, что разделяли галактики в настоящем космосе.
Грегг Фелтон изумленно смотрел в окно на этот поразительный микрокосмос, внезапно осознавая себя своеобразным хозяином крохотных звезд.
Раздался шепот такого же потрясенного доктора Робина:
— Смотрите, Грегг! Микрокосмос воспроизводит даже искривление нашего космоса. Именно поэтому он может содержаться в этой сфере.
Фелтон, не отводя взгляда от окна, заикаясь, произнес:
— Каждые из тех крошечных облаков и искр — галактика, каждое зажженное солнце — реальное крошечное солнце!
— Мы сейчас посмотрим на наше собственное Солнце, на наш мир в микрокосмосе, — пояснил Робин, поворачиваясь к нему, а затем снова начал что-то переключать на пульте управления.
— Эти микротелескопы — бормотал он, — почти как большие, они увеличивают в энной степени все электромагнитные силы и преломляют лучи.
— Вот это да! — внезапно воскликнул ученый, приблизив глаз к окуляру одного из незнакомых инструментов. — Посмотрите теперь, Грегг!
Тот посмотрел в другой окуляр. Почти в то же мгновение одна из крошечных искр микрокосмоса в сфере будто прыгнула к нему навстречу, резко увеличившись.