Дверь в подвал

Вольф Триша

В нашем будущем не будет белого забора.

Вся загвоздка в том, что она все еще дает мне надежду.

А что если ее присутствия в моей жизни хватит, чтобы заглушить голод и убить зверя?

Я пытаюсь затолкать эту мысль подальше. Сейчас подобные размышления только ослабят меня, а мне нужен весь мой запал до самой последней капли, чтобы пройти через это.

Водитель съезжает с шоссе. Он едет по согласованному маршруту к машине, которую я припрятал под подземным переходом.

– Мое убийство ее тоже не вернет, - говорит

мне Дженнифер. А затем бросает Бену: - Сколько бы он тебе не заплатил, ты же знаешь, что я дам тебе больше.

Жадность - это мощный инструмент для манипуляции. Но также она притупляет нашу бдительность.

Я выхожу из "Лексуса" и открываю багажник своей «Импалы». Моя кровь осталась на заднем сиденье "Лексуса", и у меня нет времени на уборку. Я хватаю тряпку и вытаскиваю из багажника канистру с бензином. Огонь никогда не разочаровывал меня в своей действенности. Быстрый и эффективный способ избавиться от улик.

– Дай мне свой телефон, - я протягиваю руку Дженнифер.

Она колеблется, пока я не толкаю дуло пистолета в ее поясницу. Я не люблю оружие. Слишком многое может пойти не так. Как в случае с Беном, который сейчас направляет ствол на своего босса. Я вижу нерешительность в его глазах, он сомневается.

Дженнифер протягивает мне телефон, и я бросаю его на заднее сиденье. Затем обливаю салон и мертвого парня бензином.

– Уходи, - говорю я Бену.

Он не двигается с места, его глаза бегают между мной и его боссом. У меня нет времени на жадность или нерешительность. Он переводит свое оружие на меня, поэтому я прицеливаюсь и нажимаю на курок. Пуля входит ему в горло, и он хватается за шею, выпучив глаза, прежде чем упасть головой вперед на переднее сиденье.

Дженнифер чертыхается.

– Я дам тебе больше денег, - умоляет она меня.
– Что угодно. Все, что ты захочешь.

Я убираю пистолет за пояс, прежде чем схватить ее за руку.

– Не начинай умолять так быстро. Это не подобает женщине твоего положения.

Когда я силой сажаю ее на пассажирское сиденье "Импалы", она протягивает руку, не давая дверце закрыться.

– Я не такая, как они, - предпринимает она еще одну попытку.
– Я не причинила вреда ни твоей сестре, ни какой-либо другой девушке.

Я наклоняюсь вниз, придвигаясь близко к ее лицу.

– Мы оба знаем, что это неправда.

– Я клянусь, - умоляет она.

– А как же Макенна Дэвис?

Последовавшая за этим тишина служит исчерпывающим ответом.

– Будет проще, если ты поспишь, - я обливаю тряпку и прислоняю к ее лицу. Она сопротивляется, блестящие розовые ногти впиваются в мои руки, пока я плотно держу тряпку у ее рта и носа.

У нее будет жуткая головная боль, когда она проснется, но она проснется.

Полностью затолкав Бена в "Лексус", я чиркаю спичкой. А затем сбрасываю ее на переднее сиденье и жду, пока оно загорится, прежде чем сесть за руль своей машины и покинуть это место.

Мельком я замечаю

пожар в зеркале заднего вида. Зловещее зрелище, будто воочию наблюдаешь за тем, как твоя жизнь выходит из-под контроля. И только одна женщина может заглушить этот рев. 

Глава 20 

Корона.

Люк

Пуля в бедре делает побег болезненным. Каждое чертово движение отдается болью. Но мне удается протащить Дженнифер Майер через гараж и спустить ее вниз по винтовой лестнице. Она начинает приходить в сознание, когда я бросаю ее на холодный пол перед дверью в подвал.

Я достаю из кармана связку ключей и устремляю взгляд вдоль коридора, на дверь, где меня ждет Макенна. Я просто решаю оставить Дженнифер там, где она лежит.

Некоторые проблемы должны быть решены, прежде чем двигаться дальше.

Я закрепляю на лодыжке ту же самую манжету, которой сковывал Макенну, и фиксирую ее у того же места.

– Я ненадолго, - бросаю я Дженнифер, когда она со стоном просыпается.
– Так или иначе, ты получишь по заслугам.

Смерть или, возможно, тюремное заключение, организованное Макенной, я не уверен.

Я пробираюсь к скрытой комнате пыток и на мгновение останавливаюсь, чтобы полюбоваться гравировкой на двери. Макенна была права: что-то всегда остается. Убийца не может расстаться со своими трофеями. Он должен сохранить хотя бы одно реальное напоминание.

Я вставляю ключ и поворачиваю замок.

Раздается прерывистый вдох, когда дверь со щелчком открывается, и я выжидаю, прежде чем толкнуть ее вперед. Я представляю, как ее маленькое тело нападает на меня со спины, а нож вонзается мне в шею.

Блуждая взглядом по комнате, я нахожу ее у стены. Она держит мой охотничий нож на коленях, медленно обводя пальцем кулон в виде сердца, сосредоточив пристальный взгляд на Хадсоне. Он все еще жив. Едва ли. Я вижу, как приподнимается его грудь, но он без сознания.

– Он потерял слишком много крови, - говорит Макенна.

Я делаю шаг в ее сторону, но тут же останавливаюсь. Файлы, которые расклеенные по стенам, были сорваны и сложены в стопку рядом с ней.

– Ты его не убила.

– Но и не спасла, - отвечает она.

Невмешательство - само по себе преступление.

Она не смотрит на меня, да и не должна смотреть. Справа от нее я замечаю раскрытую папку с досье на Хадсона. Может быть, если бы она не открывала ее, не видела все те мерзкие фотографии и не читала подробное описание его садистских преступлений, то смогла бы скользнуть лезвием по его шее. И подарить ему смерть из милосердия.

Но она не смогла... Чтобы сделать это, ей придется простить его. Вместо этого она наблюдает, как он страдает, умирая медленной, мучительной смертью.