Дверь в стене
Шрифт:
Джек-Абдулла, как вы наверняка помните, оставив госслужбу, организовал коронацию ибн Сауда, а потом отъехал в Джидду и осел там. А потом король спросил его о чём-то раз, спросил другой, просто так, от нечего делать, со скуки, наверное. И как-то, знаете, в игру втянулся. "Спрашиваете - отвечаем." Как известно, Джек Филби был человеком, очень плохо срабатывавшимся с непросредственным начальством и именно по той причине, что он любил давать советы. Подчинённый - начальнику. Раздражал, понимаешь ли. И как будто этого мало, он ещё и неизменно оказывался прав. Да кому ж такое понравится?!
Однако, стоило Филби попасть в волшебный мир тысячи и одной ночи, как ситуация изменилась самым фантастическим образом - он и король нашли друг-друга. Перед ибн Саудом, уставшим от тонкой восточной лести
И ко всему этому добавлялось ещё и вот что - Джек Филби служил не за страх, а за совесть. Он был человеком идеи. По его собственным словам он был "первым в истории социалистом, получившим должность в Индийской Гражданской Службе". Но после Индии утекло много воды и Филби-старший взлетел высоко, и панорама ему оттуда открылась такая, что дух захватывало, но при всём при этом он, как и любой идеалист, обладал обострённым чувством справедливости и положение, которое он занял, позволяло ему это чувство удовлетворить.
Джек Филби принялся советовать ибн Сауду как тому следует строить отношения с Англией. А Англию Филби знал очень хорошо. И не только потому, что он сам был "истым" англичанином. Филби сходил за три моря, получив на руки выданные ему государством полномочия госслужащего, а потом он сходил за другие три моря, расположенные не вне государства, интересы которого он представлял, а - внутри. Он сходил в путешествие во властные коридоры и удовлетворил своё любопытство путешественника. А что до тайн, которые ему не открылись, то Джек Филби обладал развитым воображением человека творческого и ему ничего не стоило достроить картину во всей её полноте. А потом его сделали шпионом. И он отнёсся к этому заданию с той же одержимостью, с какой он вообще относился ко всему, за что брался. И если уж ему пришлось иметь дело с арабами, то он, используя свой мозг как электронный микроскоп, вник в арабский мир со всей доступной ему степенью дотошности. Он разобрал собирательного Араба на молекулы, а потом опять собрал. И по ходу этого процесса он обнаружил, что арабы ему нравятся. Они были очень бедным народом, боровшимся за выживание в крайне неблагоприятных условиях. И незаметно для самого себя Джек Филби gone native, что на шпионском языке означает, что он, внешне не меняясь, переродился внутренне, взявшись играть некую роль он её играл, играл, а потом забыл, что это всего лишь роль и вошёл в образ настолько глубоко, что личина подменила его натуру и заставила Филби ставить интересы тех, за кем он должен бы был шпионить, выше интересов государства, которое его шпионить и послало. Такое случается. И не так редко, как может показаться.
И случается как раз с идеалистами. С людьми, которые алчут вышнего. Как выразился русский классик - "свобода - вот истинное отечество для каждого свободного человека", и точно так же идеалист полагает, что справедливость есть высшая ценность для любого, кто ищет справедливости. И толчком к "перерождению" Филби послужило явная, по его мнению, несправедливость, проявленная Британией по отношению к арабам. Несоблюдение данного слова. Речь об обещанном англичанами арабам независимого и единого арабского государства. И Джек Филби решил немного подонкихотствовать и помочь восстановить справедливость в пределах скромных человеческих сил.
И выяснилось, что, вопреки мнению Хемингуэя, полагавшего, что "человек один не может ни черта", один человек может ого-го что натворить. Одному только чёрту известно, на что способен малый сей.
175
Началось всё с того, с чего всё всегда и начинается - с благих намерений.
Саудовская Аравия была государством бедным и скудно населённым бедными людьми, довольствовавшимися очень малым. Но как бы скромны ни были наши потребности, желудок требует своего и каждый
Бедуины считали, что на нет и суда нет, "такова воля Аллаха", но не таков был Джек Филби, он недаром с отличием закончил Кембридж. "Чёрт побери, - подумал он, - двадцатый у нас на дворе век или не двадцатый?" Если воды не было на поверхности, значит её следовало найти в недрах земли. Что может быть проще.
Убедить в необходимости затеи ибн Сауда было нетрудно, так что дело было только за подходящим человеком, который возьмётся найти воду. И будто по заказу такой человек у Филби имелся. Звали его Чарльз Крэйн и был он американцем. И как будто этого мало, у Крэйна имелась ещё целая куча достоинств. Он был тем, что в Америке называется philanthropist. В случае Чарльза Крэйна это слово расшифровывалось так - он был очень богатым владельцем созданной его отцом компании, занимавшейся всем, что связано с водопроводными системами, от прокладок к кухонным кранам и до трубопроводов. Кроме этого он был человеком, живо интересовавшимся историей и международными отношениями, причём человеком, не чуравшимся политики как текущего политиканства, что не только делало его вхожим в кабинеты Белого Дома, но и позволяло государству использовать уже самого Крэйна в случаях, которые принято называть щекотливыми.
Удовольствие быть дипломатом на деле, не числясь при этом в сотрудниках Государственного Департамента требовало материальных жертв, но Крэйн как человек состоятельный с этим мирился достаточно легко, существенно вкладываясь в предвыборные кампании таких известных людей как Вудро Вильсон, о чём благодарный Вудро не позволял себе забыть, включив Крэйна в состав американской делегации на Парижской Конференции, а также сделав его членом нескольких правительственных комиссий, таких например, как Special Diplomatic Commision to Russia в 1917 году, больше известной как Комиссия Рута (возглавлявший комиссию Элайху Рут на переговорах с Временным Правительством в Петрограде был краток и деловит, "no fight, no loans" - сказал он огорошенным министрам-капиталистам. В истории осталось также мнение Рута о нас с вами - "русские очень хорошие люди, - сказал он, - но, Боже, что же творится у них в головах!"), а в 1920 году "дипломат-любитель" Крэйн был назначен Вудро Вильсоном полномочным послом в Китай. Ну, и очевидно не зная, куда ему девать льющиеся из крана деньги, Чарльз Крэйн в 1925 году основал в городе Вашингтоне очень любопытную и существующую до сегодняшнего дня организацию под названием Institute of Current World Affairs.
Кроме всего выше перечисленного, отлекаясь от текущих вопросов международной политики, Крэйн отдыхал душой, привозя в Америку деятелей вроде Томаша Масарика и Павла Николаевича Милюкова с тем, чтобы они, делясь опытом побед и поражений, читали студиозусам лекции в американских университетах. А ещё Крэйн меценатствовал, покровительствуя искусствам. Познакомившись с лёгкой масариковской руки с Альфонсом Мухой, он "проспонсировал" создание "Славянской эпопеи" - написанный Мухой цикл из двадцати картин, в основу которого легли идеи панславизма.
Вот одна из картин цикла, называется она "Введение славянской литургии в Великой Моравии":
Альфонс Муха был хорошим художником, хорошим настолько, что как только на обломках Австро-Венгрии была создана Чехословакия, ему как признанному мастеру было поручено создать дизайн денежных знаков нового государства. И Муха, воспользовавшись предоставившейся возможностью, нашёл способ отблагодарить Чарльза Крэйна, изобразив на банкноте достоинством в сто крон его дочь Джозефину Крэйн Брэдли в виде славянской богини Славии: