Дверь в стене
Шрифт:
Но "баланс силы" понятие ещё более сложное. Дело в том, что этот термин подразумевает не только манипуляцию чужими "силами", но в первую (и главную!) очередь манипуляцию силой своей.
Бросим взгляд в сторону Вьетнама времён Второй Мировой. США в Юго-Восточной Азии воевали ведь не только с японцами, но ещё и с французами. И воевали они с французами не так, как они МОГЛИ воевать (в военном смысле слова "воевать"), а так как НАДО было воевать. Больше всего это напоминало поединок двух боксёров, но только в этом поединке один боксёр бил кулачищем с правой в пятак другому, а левой рукой его подхватывал и не позволял упасть на ринг. Сам бил и сам же и держал противника на ногах. И в таком ведении боя был самый прямой смысл. Если бы Франция упала, то её колонии
Но это только верхний слой "баланса", а был там, кроме французского, ещё и глубокий не язык, но смысл. Главной мишенью, главной целью во Второй Мировой была Британская Империя. Вторая Мировая была, вообще-то, "Войной За Британское Наследство" (если что, это не я придумал), так вот устранив Францию и заставив Германию занять её место в Юго-Восточной Азии американцы тем самым резко облегчили бы положение Британии на европейском театре, а государства друг другу таких услуг даром не оказывают и таких подарков не делают. И Америка в этом смысле не просто одно из государств, а государство образцово-показательное.
Более свежий пример: "афганская война" СССР. В Афганистане с СССР воевали не "душманы", а США, война эта была горячим фрагментом войны Холодной. Так вот там тоже США воевали не так, как они МОГЛИ воевать, а воевали они, соблюдая balance of power и в первую очередь балансировали они опять же собою. Воевали они, тщательнейшим образом дозируя свои усилия. И если война с Францией на Тихом Океане тридцатью годами ранее напоминала бокс, то афганская война напоминала хождение по канату. Дело было в том, что американцы опасались неправильно рассчитать усилия и вызвать у СССР не ту реакцию, которую они предполагали вызвать. Больше всего они боялись, что СССР, если его слишком уж больно уколоть, вторгнется в Пакистан, после чего события начинали развиваться непредсказуемо, а непресказуемость это то, что страшит всех.
Это так же, как с атомной бомбой. Мир боится не "человеческих жертв", а боится он неизвестности. И в результате мир "отдаётся" тому, кто может держать баланс, тому, у кого есть сила не позволить событиям хлынуть через край.
69
А теперь давайте посмотрим как это, собственно, выглядит, каким образом событиям не позволяют перехлестнуть через край. Наш мир - котёл, под котлом - жар, над котлом - пар, а в котле - варево, в котле - мы с вами, и хоть и вырывается иногда у восторженных любителей хлёсткой фразы, вынесенных помешивающим черпаком со дна котла наверх, что вот, мол, удалось им найти райский уголок, не верьте им, наш мир на рай не похож, да и углов в котле нет.
И Вьетнам тоже не угол мира, а просто очень наглядный и очень удачный пример, удачный потому, что Вьетнам не очень большой, но и не маленький, не очень сложный, но и в дважды два Вьетнам тоже не уложить, однако при всём при том все компоненты на месте, модель для сборки - вот она, и, главное, выстроен Вьетнам был очень быстро, у нас на глазах, так что нам нет нужды рыться в двухтысячелетней давности событиях, которые то ли были, то ли не были, Вьетнам это картинка в телевизоре, а что такое телевизор знают все, даже сам телевизор знает, что он - телевизор.
Итак, 1946. Первая Индокитайская Война, о которой все знали, что она индокитайская, но ещё не знали, что будет и вторая, а потому войну, длившуюся с 1946 по 1954, называли тогда не первой, а la sale guerre или "грязной войной". Любая война дело не самое на свете чистое, но Первая Индокитайская стала "грязной" главным образом потому, что уже началась эра телевизора, а телевизор это такая грязь, что что угодно собою запачкает, а уже запачканное сделает грязным.
На грязь повелись все, в том числе и сами французы, война стала крайне непопулярной. Получилось так потому, что не успела начаться кампания, замышлявшаяся как маленькая и победоносная,
Помните, как ещё до начала "грязной" войны аналитический отдел ЦРУ представил правительству США доклад, из которого следовало, что Франция, как бы она ни старалась, войну в Индокитае не выиграет? Цэрэушники как в воду глядели. И, глядя в воду, они там высмотрели ещё и то, что гордячка Франция будет вынуждена обратиться за помощью к тому, с чьим "присутствием" в Индокитае она вроде бы и собиралась бороться, - к дядюшке, только не к тому, который носил имя Хо, а к другому. Но тоже с бородкой. И в красивом головном уборе.
Взялись за дело французы горячо, они тут же захватили контроль за всеми более или менее значимыми городами, но очень быстро обнаружили, что захват города что-то значит в Европе, а в аграрной стране, где подавляющее большинство населения составляют проживающие на периферии крестьяне, "город" значит гораздо меньше. Французы попытались бороться с противником "на местах", но Вьетминь, не принимая боя, просто напросто растворялся среди неотличимых друг от друга людей в соломенных шляпах конусом, а стоило французам отойти, как вооружённые отряды собирались вновь. Всё это напоминало игру в кошки мышки, но только в данном случае кошка была маленькой, а мышка ого-го какой. Чтобы сделать кошку побольше французы начали нагонять в Индокитай войска, но численное увеличение армии делу помогло мало. (Между прочим, эта история косвенно демонстрирует масштаб столь лелеемого пропагандой "французского сопротивления" времён WWII, ибо если бы французы были знакомы с тактикой партизанской борьбы не по наслышке, они бы не попали в такой просак в Индокитае.)
Прошёл год, прошёл второй и реальность заявила о себе в полный рост. И показала реальность, что армия свой потенциал исчерпала, победить "военными" методами не получается и в дело должны быть пущены другие факторы. В первую очередь фактор политический.
Для того, чтобы противостоять Вьетминю, французам понадобился союзник и они из трёх частей бывшего (уже бывшего!) Французского Индокитая (Кохин Чайны, Аннама и Тонкина) соорудили "государство Вьетнам" и поставили во главе его бывшего императора и бывшего советника дядюшки Хо Бао Дая (Каков шельмец! Ему удалось быть "любезным" французам, японцам, американцам, коммунистам, а потом опять французам, а потом опять американцам, и это при том, что он власти бежал, но на бегу себя он не забывал и, не забывая, сам себе он был любезен так, что дальше некуда.). Другими словами, французы делали то, что категорически противоречило их собственным интересам, они сами, своими собственными руками начали строить вьетнамскую государственность. Им, очевидно, казалось, что они поступают очень умно, противопоставляя одних вьетнамцев другим, но с точки зрения более отдалённой перспективы они лили воду не на свою, а на чужую мельницу, так как создав на юге вьетнамское государство при уже имеющемся государстве со столицей в Ханое, французы заставили конкурировать их друг с другом, и, кто бы в дальнейшем ни оказался сильнейшим, этот кто-то объединял Вьетнам, а единый Вьетнам от Франции "уходил". Выгодно это было только Америке. И США тут же признали созданный французами Южный Вьетнам и даже начали ему помогать, потому что происходившее было им выгодно по большому счёту. А по счёту малому это было выгодно ещё и Китаю.
Для того, чтобы введённые во Вьетнам решением Потсдамской конференции китайские войска покинули Северный Вьетнам, Франции следовало что-то Китаю заплатить. И Франция заплатила - она вернула Китаю французские "концессии" в Шанхае и некоторых других местах "поднебесной". Китайцы бакшиш взяли и из Вьетнама ушли, но в 1949 году в Китае закончилась гражданская война, один режим сменил другой и режим Мао не считал, что он несёт хоть самомалейшую ответственность по обязательствам, взятым на себя режимом Чана. И "маоисты" принялись перегонять через китайско-вьетнамскую границу вооружение (в том числе тяжёлое), которым американцы до последнего снабжали Чана. (Чана ли?)