Дверь в Зарабию
Шрифт:
– Уже да. Ух, у меня уже голова кружится!
Ром опустил ее на пол и Мира, путаясь в длинной рубашке, направилась к умывальнику. В пузатом медном кувшине стояла чистая свежая вода, зубную щетку заменяла палочка с размочаленным концом, пасту – баночка с белым порошком.
– Наверняка ветуловый, – Мира сунула палочку в банку. – Ром, ты мне польешь?
– Конечно.
Умывшись и кое-как расчесав непослушные оранжевые кудри, Мира впрыгнула в джинсы, надела любимую красную майку с капюшоном
– Мирочка, – тирамиса спрыгнула с кровати, – не одолжишь ли мне гребенку?
– Пожалуйста, бери. Ром, ты не в курсе, они тут к завтраку зовут или без приглашения идти нужно?
– Я сейчас мигом узнаю.
И Ром растворился в воздухе.
– Очень приятный молодой человек, – с особой тщательностью тирамиса расчесывала свою длинную шерсть, она потрескивала под зубьями гребенки крупными зелеными искрами. Валявшийся на кровати кот внимательно наблюдал за этим явлением. – Он твой слуга?
– Сейчас все прогрессивное человечество мыслит другими понятиями, – Мира крутилась у большого тусклого зеркала, пытаясь пригладить непослушные кудри. – Я предпочитаю называть его телохранителем.
– Значит, он все равно тебе слуга, а не друг?
– Не знаю, – Мира замерла, глядя в зеркало, – я не задумывалась об этом, честное слово.
Тирамиса замолчала, продолжая заниматься шерстью, будто и не заводила этого разговора.
Вскоре возник Ром и доложил:
– Завтракают у них ровно в десять, – он кивнул на циферблат настенных часов, – приходят сами.
– Спасибо.
Ровно в десять Мира была у дверей столовой. Она пришла самой первой и поэтому постаралась занять место подальше от зловонного камина. Спустя минуту пожаловали и остальные. Велор был в элегантном светлом костюме, Нинга, как показалось Мире, все в том же платье, а чудо близнецы в черных брюках и свитерах в черно-белую полоску, чем напоминали раздвоившегося Фредди Крюгера в тюрьме.
– Доброе утро, – попробовала полюбезничать Мира, но натолкнулась на сдержанно любезную улыбку отца, сухой кивок бабки и идиотически радостные улыбки «Крюгеров». На этом ответные любезности закончились. Велор занял место напротив Миры.
– Как спалось? – он взял матерчатую салфетку и разложил у себя на коленях.
– Спасибо, замечательно.
Мира не знала, как к нему обратиться на «ты» или на «вы»? Папа Велор, Велор или просто папа? «Господин Велюр», – вздохнула про себя девочка.
– Не хочешь прогуляться после завтрака? Здесь очень красиво.
– С удовольствием.
Мира украдкой посмотрела на бабку. Та сидела, поджав губы, с таким видом, будто все на свете ее оскорбляло.
– Если не возражаешь, я прогуляюсь с тобой, – Велор смотрел на Миру
– Конечно, будет здорово, – уныло кивнула девочка. Хоть мысленно она уже и обшарила все закоулки, но вполне могла представить, какая чинная и наверняка скучная для них обоих предстояла прогулка.
Двери столовой отворились, и вошел Господин Щепка с подносом посуды, следом катила тележку Пия. Пока стол сервировали, царило гробовое молчание, сидящие за столом смотрели в разные стороны, лишь близнецы то и дело посматривали на Миру и о чем-то там хихикали между собой. С нескрываемым ужасом поглядывая на девочку, Пия водрузила на центр стола огромную чашу с белой кашей, из каши торчала витая ручка. Мира улыбнулась и подмигнула ей, отчего Пия бросилась на выход, грохоча своей тачкой. Ее проводили недоуменные взгляды Нинги и Велора, но они быстро потеряли интерес к странностям кухарки. Велор взялся за витую ручку и вытянул из каши большую ложку без дырки в центре.
– Мне чуть-чуть, – сказала Мира, еще не решив для себя, насколько сильно ей хочется знакомиться с этой загадочной кашей.
На тарелке оказалась горка рассыпчатых белых зерен, по форме и размерам напоминающих овес. Не без опаски отправив в рот пару зернышек, Мира с изумлением обнаружила, что сухие и скучные на вид зерна имеют сочность и вкус спелого арбуза. «О, – подумала она, – какая вкуснятина. Оказывается, тут не все так плохо, как кажется. С голоду не умру».
По бокалам разлили все тот же ветуловый сок.
Попросив добавки и наевшись вдоволь, Мира готова была идти на прогулку.
– Доброго здоровья тебе, мама, – Велор убрал салфетку с колен и сложил ее рядом с пустой тарелкой, – хорошего вам дня, Том и Жофрен.
Нинга благосклонно кивнула, игнорируя Миру, близнецы заулыбались, демонстрируя и без того торчащие строго на север передние зубы.
– Идем, – Велор подал ей узкую ладонь. На ощупь она оказалась сухой и прохладной.
Они молча вышли из дома. Денек выдался солнечным, прозрачным и нежно пах ветуловыми рощами.
– Пройдемся по дорожке, – предложил Велор, – за домом есть небольшой палисадник, там очень красиво.
– Пройдемся, – кивнула Мира, беря его под руку.
И они пошли, не зная, о чем разговаривать друг с другом. Завернув за угол, Мира увидела, что вся стена увита широколистным растением с крупными красными цветами.
– Ой, как красиво! – оживилась она. – Какая прелесть!
Цветы источали свежий, чуть сладковатый аромат.
– Это лапитунья, твоя мама очень их любила, она и посадила здесь этот куст. Видишь, как разросся, во всю стену.