Дверь в Зазеркалье
Шрифт:
— И в чем же виновата моя сестра? — с вызовом спросила Кристи, отбросив вежливость и прочие лживые условности.
Стефани злобно взглянула сначала на Кристи, затем на брата.
— Только не говори, что ты ничего не рассказал ей!
— Кристи уверена, что ее сестру оболгали, — последовал холодный ответ.
— Как удобно! — ерничала Стефани. — А как же ее отъезд вместе с этим американским плейбоем?
— А ты уверена, что они уехали вместе? — тихо спросил Арман. Его голос был вкрадчивым и мягким, как шелк, отчего
Стефани взвилась как ракета.
— Да! Я тебе говорила об этом.
— Говорила, помню. При этом он ведь был твоим другом, не так ли? Это ты пригласила его сюда одновременно с Шармэн. Я ничего не путаю?
В мозгу Кристи вихрем закружились предположения. Не было ли заранее подготовленного заговора против Колетт, в котором участвовали Стефани, Шармэн и американец?
Стефани вскинула голову.
— Он не был моим другом, просто знакомым.
— Которого ты с тех пор не видела.
— Я бы обязательно сказала тебе об этом.
— Да, не сомневаюсь. — Последние слова повисли в воздухе, отчего невозможно было не заметить сарказма, заключенного в них. После паузы Арман добавил: — Но прошу не забывать, что Кристи никоим образом не замешана во всем этом.
— Она воскресила все эти неприятности, — раздался быстрый, возмущенный ответ.
Атмосфера в комнате накалилась до предела. Кристи больше не сомневалась, что Стефани Дю-турнье была злейшим врагом ее сестры.
— Арман прав, — раздался властный, спокойный голос Иветт Дютурнье. — Кристи не имеет отношения к прошлому. Это несправедливо…
— Зато как интересно, Матап, — протянул Арман тем же шелковым, опасным голосом. — Стефани ведет себя так, как будто во всей этой ситуации именно она — обиженная сторона. — Его взгляд впился в сестру. — Даже зная, как ты меня любишь, Стефани, не стоит все принимать так близко к сердцу.
— Мы все принимали близко к сердцу неспособность Колетт исполнять роль твоей жены. — В ответном взгляде сквозила презрительная насмешка. — Ты был рад избавиться от нее, пора признать это, братец!
Это грубое, жестокое заявление переполнило чашу терпения Кристи.
— Избавиться?!
Она вскочила со стула и устремила пылающий негодованием взгляд на отвратительную змею, сидящую напротив. Слова, недавно произнесенные Арманом в адрес Колетт, сорвались с ее губ:
— Ты бессовестная, бессердечная негодяйка! Моя сестра была больна и нуждалась в помощи! А ты заявляешь, что все вы были рады избавиться от нее?! Давай продолжай, Стефани. Уверена, именно ты составила план этого избавления. Ты унижала ее, опутывала паутиной лжи, делая ее жизнь здесь невыносимой!
— Да кем ты себя считаешь? — раздался надменный ответ. — Проклятая Колетт проваливала любое дело, которое ей поручали. Она не подходила ни Арману, ни этому дому. Она исчезла, и это было самое лучшее, что
— Стефани! — взревел Арман, вскакивая на ноги.
— Посмотри правде в глаза, Арман. — Она резко повернулась к брату.
— Смотрю, Стефани. Теперь, наконец, смотрю. — Его голос угрожающе вибрировал. — Начну с того, что сегодня утром нашли машину Колетт.
От шока застыла не только Кристи, но и все сидящие за столом.
Арман вышел из-за стола и остановился позади Люсьена и Николь.
— Правда в том, что ее машина сорвалась со скалы два года назад. Расследование показало, что это случилось в тот самый день, когда моя жена уехала в Женеву. — Арман пошел дальше и остановился позади матери. — Странно, что моя жена не сообщила, куда направляется, не правда ли, Маман? Или сообщила, но вы не посчитали нужным сказать мне? На лице пожилой женщины было написано смятение.
— Но Стефани сказала…
— Значит, Стефани сказала… — оборвал он ее и направился к сестре. Остановившись позади ее стула, он наклонился и громко, чтобы все слышали, прошептал ей на ухо: — Правда в том, что в машине Колетт была одна. Ни твоего американского друга, Стефани, ни кого-либо другого. — Выпрямившись, он направился к Кристи и положил руки ей на плечи. — Колетт никуда и ни с кем не сбегала. Она поехала на поиски единственного родного человека. Она поехала искать свою сестру-близнеца, в смерть которой так и не поверила. И оказалась права!
Арман крепче сжал плечи Кристи, демонстрируя, на чьей он стороне, и произвел последний выстрел:
— Правда еще и в том, что Кристи — это зеркальное отражение моей покойной жены и в то же время самостоятельная, ни на кого не похожая личность — останется здесь с моими детьми столько, сколько захочет. Это единственное, что я могу сделать для Колетт, так как точно знаю, что ей бы этого хотелось.
Глава ОДИННАДЦАТАЯ
Тишина, повисшая в комнате, была красноречивее всяких слов. Колетт умерла, не будучи повинной ни в одном из приписываемых ей грехов. Она ни в чем не была виновата, разве что в попытке найти помощь и поддержку, которые уже отчаялась найти в этих стенах.
Итак, внутреннее чувство не обмануло Кристи. Слова Армана подтвердили это, сделали реальностью. Но теперь она не испытывала ни триумфа, ни радости от того, что честное имя ее сестры восстановлено. Горькое чувство утраты и опустошенности заполняло все ее существо.
— А почему машину не нашли раньше, Арман? — тихо спросил Люсьен.
— За неделю до этого на этом же самом месте произошла еще одна аналогичная авария. Ограждение еще не было восстановлено, поэтому тормоз ной след покрышек и другие свидетельства трагедии полиция отнесла к предыдущей аварии. А машина Колетт ушла глубоко под воду, и ее не было видно с дороги.