Дверь
Шрифт:
Брент перевернул пластину Ключа и прижал пальцы к овалам. Его подбросило в кресле мощнейшим электрическим ударом, словно разбудившим в его черепной коробке клубок ядовитых змей. Потемнело в глазах, но только на мгновение, а потом зрение возвратилось и обрело небывалую ясность и остроту. Страшная головная боль будто высасывала мозг Брента.
В иллюминаторах полыхало оранжевое пламя. Выглядело это так, как если бы от искры короткого замыкания воспламенилась насыщенная летучими парами воздушно - топливная смесь. Но произойди такое на самом деле, самолет немедленно взорвался бы, как подожженый водородный аэростат.
Внутри пассажирского салона повис фиолетовый туман, в котором метались тысячи крохотных молний. Что - то тупо ударило в фюзеляж спереди и снизу.
В пилотской кабине тумана не было. Летчики видели пламя снаружи перед носом "Боинга" образовалась огненная подушка. Скорость скачком упала, и тут же самолет плюхнулся на полосу и помчался вдоль длинного ряда пожарных и медицинских машин.
Выключив двигатели, Макинтайр врубил аварийные пневматические тормоза. Покрышки шасси с левой стороны лопнули. Самолет накренился, притормаживая, но все ещё несся слишком быстро. Командир дал двигателям полный реверс. Всего в трех метрах от края полосы "Боинг" замер неподвижно, и оранжевое пламя исчезло.
– Сели, - выдохнул Макинтайр.
– Поздравляю вас, джентльмены. Черт меня возьми, если я понимаю, как, но мы сели.
Развеять недоумение командира мог пассажир, летевший по документам Джона Аллена, но он молчал и смотрел в иллюминатор, сжимая в руке Ключ. Фиолетовый туман в салоне пропал так же внезапно, как и появился. Счастливые пассажиры орали здравицы экипажу. "Вот я и дома", - подумал Стивен Брент, которого с этой минуты уместно было именовать Игорем Борисовичем Дубровиным.
– "В Шереметево - 2, а не в Фоксхоле". Еще раз он рассеянно подумал о том, что у Ключа (или подконтрольных ему сил), вероятно, не хватило мощности, чтобы перебросить в Фоксхол гигантский "Боинг", если такое вообще возможно вдали от Двери, но пробужденная энергия поглотила инерцию самолета. Так это было или нет, катастрофы не произошло... А на вопросы, связанные с Ключом, ответят другие люди.
Головная боль отпустила Дубровина. Он захлопнул футляр и уложил его во внутренний карман плаща. Вот теперь пришла пора побеспокоиться и о том, ждут ли его в Москве...
8.
Около четырех часов утра Кремнев и Богушевская сидели в машине с потушенными огнями. Они ждали Зорин, и Зорин явился.
Сначала в отдалении зажглись две золотистые точки - фары, затем послышался звук автомобильного мотора. Машина проехала совсем близко от притаившегося "Фольксвагена", и какое - то время Кремнев с ужасом ожидал выстрелов.
Зорин остановился метрах в пятидесяти впереди и боком, как краб, выбрался из машины - темный силуэт в длинном плаще на фоне отсвета фар. Вытянув руку с чем - то, напоминающим издали пульт дистанционного управления, он стоял неподвижно.
Из динамичных всполохов пламени возник голубой купол. Кремнев не сдержал изумленного восклицания. Реалист и практик до мозга костей, он до сих пор верил Богушевской лишь наполовину. Точнее, он верил ей полностью, но допускал возможность, что она одурачена каким - то хитрым трюком. А если то, что он видит перед собой сейчас - тоже не более чем хитрый трюк? Да не все ли равно. Он здесь не затем, чтобы разгадывать секреты фокусников, а затем, чтобы попытаться
Зорин вернулся в машину. Хлопнула дверца, и его автомобиль нырнул в мерцающую завесу.
– Скорее!
– крикнула Богушевская.
– За ним! Торопись, у нас считаные секунды!
Кремнев дал газ и направил "Фольксваген" прямо на купол. В момент пересечения неясной призрачной границы ничего особенного он не ощутил легкая электрическая дрожь, и все. Машина уже катилась по дороге Фоксхола. Здесь занимался рассвет, и окружающие кусты и деревья отчетливо виднелись в белесой дымке.
– Ну и дела, - буркнул Кремнев.
– Если это фокусы, то чертовски дорогостоящие, наверное.
– Это не фокусы, - сказала Зоя.
– Но где он? Я не вижу его машины.
Кремнев тоже не видел машины Зорина - ни впереди, ни справа, на слева, ни сзади (где уже не было никакого купола), нигде. И это чрезвычайно тревожило его...
– Даже если он врубил полный ход, - пробормотал Кремнев обеспокоенно, - не мог сразу скрыться из вида... Зоя, а может быть, его машина тоже какая - нибудь волшебная? Или он распался на атомы в этом куполе?
– Не думаю, - хмуро ответила Зоя, покусывая нижнюю губу.
– Но здесь, в Фоксхоле, полно всяческих сюрпризов. Может, тут есть какие - то подземные тоннели... Не знаю.
– И что же нам теперь делать в твоем дурацком Фоксхоле?
– Поезжай прямо по этой дороге. Я покажу, где свернуть.
– Куда свернуть?
– К замку Зорина.
– Ого... У него есть замок?
– Замок, дворец, поместье - какая разница...
– Ты думаешь, Ира там?
– Не знаю.
– Там или нет, я распотрошу этот чертов замок до самого фундамента, угрюмо пообещал Кремнев.
– Там полно охраны, - предупредила Зоя.
– Вот и хорошо. Хоть один из этих болванов должен знать, где Ира!
– он вдруг осекся.
– Погоди, а зачем ему охрана? Они ведь в Фоксхоле полные хозяева, разве нет? Кого он боится?
– Своих же и боится, - усмехнулась Зоя.
– Они тут как пауки в банке. Ненавидят друг друга, боятся до смерти, и при первой возможности сожрут... Ненависть и страх правят здесь, Саша.
– Как мило, - без улыбки прокоментировал Кремнев, увеличивая скорость.
– Поверни здесь налево...
Через полкилометра хорошей дороги Зоя скомандовала:
– Стоп. Смотри, это там.
В утреннем тумане вырисовывались очертания огромного черного здания. Многочисленные башенки делали его похожим на настоящий рыцарский замок. Вокруг здания тянулась ограда трехметровой высоты, также выкрашенная в черный цвет.
– Если человек живет в таком доме, у него явно не все в порядке с головой, - заметил Кремнев.
– Но как мы попадем внутрь?
– С обратной стороны. Там ограда примыкает к лесу.
– А сигнализация там есть?
– Есть, наверное...
Кремнев негромко выругался, но не потому, что его разозлило предположение о наличии сигнализиции (чего можно было ожидать), а просто из отвращения к тем, с кем придется иметь дело. Он вытащил из кармана пистолет, вытряхнул магазин на ладонь, вставил обратно в рукоятку и вернул оружие в карман.