Двери
Шрифт:
Дверь открылась в третий раз. Семён вздрогнул, но увидев на каталке уставшую и улыбающуюся жену, бросился к ней:
– Он такой чудесный!!! Спасибо тебе родная! Он просто восхитительный!
– Да, милый. – она протянула руку, и нежно прикоснулась к нему.
Семён посмотрел на дверь… Она ещё качалась.
***
Лёгкое движение нашей самой первой двери в жизни… Сколько их будет на пути младенцев?
Миллион?
Миллиард …
Вот эта дверь – первая для новорождённого
Она же ненароком стала последней дверью в жизни Семёна-болвана, сделав из него, в мгновение ока, Семёна-отца. Она не просто исполнила его мечту о сыне, но и дала мечту о дочери…
Просто дверь в роддоме…
Сколько судеб она меняет своим колебанием…
Глава 2. А у меня…
Мне кажется, что зеркальные двери, самые страшные в мире двери. Ведь что может быть страшнее того, когда человек видит только себя. Только себя и ничего вокруг…
Таких дверей в нашем мире тысячи… миллионы… Они везде!!! В салонах красоты, в фешенебельных отелях, входные двери в магазины или просто витрины бутиков… И всё бы ничего, но они присутствуют сотнями в нашем сознании, в сознании миллиардов людей… это самое ужасное!
Хотя нет, есть кое-что ужаснее… и это мысли семилетней девочки, идущей домой со школы.
Коленка Катюши распухла, и начинала с красного цвета, переходить в нежно фиолетовый, боль была настолько нестерпимая, что она не могла наступить на ногу… да и дома ждали мамины упрёки за порванную туфельку, зарёванное лицо и «что ж ты такая невнимательная и под ноги не смотришь».
Однако она все-таки не спеша и прихрамывая дошла до двери своей квартиры и тихонечко её открыв, прошмыгнула в коридор. Сбросив туфельки, Катя начала бесшумное продвижение к своей комнате.
«Лишь бы мама не заметила». – переживала девочка, придерживая одной рукой школьный рюкзак, а другой повреждённое колено.
– Катюша, это ты пришла?
Из кухни появилась мама, держа в одной руке телефон, а в другой кружку с кофе.
– Ты чего крадёшься так тихо? А что с лицом? – мама обеспокоенно подняла опущенный вниз подбородок дочери и ахнула. – Катюша!!! Ты плакала?
И тут сердце девочки не выдержало и все эмоции вырвались наружу, она разревелась, и от боли в колене, и от обиды, и от жалости к самой себе, и от отпустившего её чувства страха, перед мамой по поводу порванной школьной туфли.
– Я упаааа-лаааа!!!
– Ударилась?
– Даааааа. – Катя показала ей на свою правую ногу, где красно-фиолетовый синяк уже определился и твёрдо решил стать тёмно-фиолетовым.
– Ох, как ты так умудрилась? – мама поставила кружку с кофе, отложила телефон и пошла на кухню за аптечкой.
Мало кто может осознать, но в этот момент ребёнок будет говорить правду! Единственное условие, не начать ругать, ведь тогда он крепко-накрепко усвоит самую простейшую истину, за правду ругают.
Мама
– Если ты так любишь глазеть по сторонам, то стоит ли плакать, раз споткнулась и упала? Кто виноват?
– Я. – голос Катюши из радостно-восхищённого, превратился в потухший и тихий.
– Ну и чего тогда? Вот когда была чуть младше тебя, меня толкнул мальчик из соседнего класса, и у меня синяк поболее твоего был.
ХЛОП!
Слышали? Слышали такой противный стук? Это захлопнулась зеркальная дверь, за которой человек не видит чужую боль, он видит только свою… и пусть той боли уже тридцать лет, пусть она была давно и память стёрла максимум информации о ней… зеркальная дверь не даёт забыть всё окончательно… не даёт увидеть чужое.
В сознании мамы, она стоит перед зеркальной дверью, смотрит на себя и наглаживает тот синяк из далёкого прошлого, родненький, свой…
– У меня тогда и кровь шла! – мама даже гордилась тем, что пережила куда более значимую рану, чем её дочь. – И не жалел меня тогда никто, как я тебя сейчас, и не мазал…
ХЛОП! ХЛОП! ХЛОП!
Мать вздохнула, собрала аптечку и увидела разорванную обувь дочери.
– Ты порвала самые красивые туфельки? У меня никогда такой обуви не было! Мне вообще отдали от старшей сестры сандалии, и то я их берегла! Вот вы, современные дети, совсем не цените того что для вас делают! Ты хоть отдаёшь себе отчёт сколько они стоят?
ХЛОП!
– Мамочка! – Катюша не знала куда девать себя от обиды, горечи, боли и дикого чувства вины. – Мамочка!!! Прости меня, пожалуйста!!!
ХЛОП! ХЛОП! ХЛОП!
Снова закрылась зеркальная дверь, но уже не в сознании мамы, сейчас случилось то, что будет преследовать Катюшеньку всю жизнь, потому что это закрылась дверь в её душе. Первая дверь, за которой она спрятала свои основные эмоции, заглушив их чувством вины перед мамой.
ХЛОП!
Это захлопнулась дверь в комнату Кати.
ХЛОП! ХЛОП!
А это уже двери сдерживания слёз и обдумывания ротозейства, падения и испорченной обуви.
Через пару дней эмоции улеглись по своим полочкам и жизнь вернулась в прежнее русло. Утром на пороге стояли новые сандалики, а мама как ни в чём не бывало провожала папу на работу.
Екатерина быстро проглотила свой завтрак и побежала мерить свежекупленную обувку, представляя, как одноклассница Оля, будет завидовать таким шикарным позолоченным вставкам по краю подошвы.
Выбегая из кухни, как это часто бывает, думая о предстоящем Ольгином удивлении, Катюша стукнулась об книгу в руке дедушки, которую он заботливо тащил с собой на завтрак, чтоб дочитать пятнадцатую главу за кружечкой кофе.