ДВИЖЕНИЕ ВВЕРХ
Шрифт:
Видимо, недаром говорят: «Где родился, там сгодился». В конечном счете, сам того не планируя, я обосновался в российской глубинке, из которой когда-то в начале 60-х отправился покорять мир. Работа в Перми с первым в новой России по-новому же организованным профессиональным баскетбольным клубом «Урал-Грейт» стала важной и интересной частью моей спортивной карьеры, а заодно помогла мне обрести пристанище.
Провинциальная жизнь в СССР, а затем и в России всегда была отягощена комплексом неполноценности по отношению к столицам. Действительно, нужно признать, что материальное качество жизни на периферии всегда было на порядок хуже. Долгое время жители провинциальной России питались в основном хлебом, картошкой и тушенкой (которую сейчас никто и в рот не хочет брать).
Когда я в конце 90-х переехал на постоянное жительство в Пермь, я впервые после 30 лет жизни в Москве смог соприкоснуться с живой природой, к которой всегда в глубине души сохранял подлинную любовь. Совмещать профессиональные занятия спортом с чем-либо, в том числе с увлечением природой, в принципе невозможно, но тут я понял, что время пришло. Кроме того, в Перми удобная логистика; в течение рабочего дня я успеваю сделать в несколько раз больше, чем в Москве. Мне комфортно в этом городе, хотя и в нем в последнее время начинает преобладать столь ненавистное мне «деловое отношение» людей друг к другу.
Я всегда имел свой внутренний мир, в который не пускал никого, и всегда мечтал иметь «свою крепость», в которой я смогу устроить для себя и своих близких все по собственному разумению и комфорту. Мечта иметь собственный дом, в котором я смогу все организовать по-своему, где я смогу быть сам собой, когда только захочу, усиливалась постоянными стрессами в играх. Вот почему, когда мне представилась возможность как военному пенсионеру получить участок земли под Пермью для индивидуального жилищного строительства, я, не задумываясь, использовал все небогатые сбережения на обустройство дома.
Все в этом доме — от его проекта до планировки участка и разнообразных хозяйственных мелочей — придумано мной, а многое и сделано собственноручно. Когда профессиональные архитекторы помогали мне составлять проект, они пытались мне советовать: «Лучше сделать вот так-то, а так, как вы хотите, нецелесообразно», что вызывало во мне бурный протест: «Я строю этот дом для себя, мне виднее, как целесообразно, а как нет; какое ваше дело?..»
Этот дом — мое семейное гнездо. Для меня всегда были приоритетом человеческие, в первую очередь, семейные отношения; это главное, чем я дорожу сегодня в своем положении. К дому, к земле у меня совершенно особое отношение. Каждый камень, каждое дерево на своем участке я знаю по имени-отчеству, они живут своей собственной жизнью, к которой я отношусь бережно и уважительно.
.С какого-то момента моей жизни своеобразным микродомом для меня стал автомобиль. Реализовать представлявшееся спортсменам высокого уровня право приобрести машину вне очереди было для меня не только вопросом материального благосостояния и уж совершенно точно не вопросом престижа. Мне действительно всегда было дорого это компактное, комфортное для меня и полностью управляемое мною пространство, моя персональная территория.
Благо, что сейчас в России многим доступно приобретение вполне приличных автомобилей самых разных потребительских характеристик и ценовых категорий. Я тоже «эволюционировал» от «копейки» в далеком 1971-м до «Мицубиси Паджеро», на котором с нескрываемым удовольствием езжу уже несколько лет. Автомобиль — это твой надежный друг, который не изменит, не предаст и не подведет, если сам будешь относиться к нему подобающим образом. С учетом моего «высокомерного» характера, который правильнее назвать погруженностью в себя и в свое дело, мне эта возможность всегда была особенно дорога.
«Почему я должен жить так, как все?» — вот вопрос, которым я задавался всякий раз, когда меня пытались «подровнять» под общий стандарт, общие представления о жизни. У меня своя философия баскетбола, она сформировалась
Моя жизнь в Перми организована согласно этой философии. Я благодарен судьбе за все, что есть в ней сегодня. Отношения, существующие в моей семье, очень комфортны для меня. Я иногда спрашиваю себя: что заставляет жить рядом со мной, терпеть мой непростой характер женщину, которая младше меня на 22 года?.. Мне не важно, что Светлана — Олимпийская чемпионка, главное, что это человек, с которым мне легко и интересно, который когда-то доверил мне свою жизнь и жизнь своей шестилетней дочери. Нас троих — меня, Свету и Настю — связывают любовь, дружба и какое-то особое, спокойное и доброе доверие друг к другу. Я хочу, чтобы это продолжалось как можно дольше.
Глава 23
БЫЛОЕ И ДУМЫ
Несмотря на мое признание в нелюбви к литературе, подытожить все сказанное я решил в жанре своеобразного эссе. На лавры Герцена я при этом, разумеется, не претендую, тем более, что они довольно неоднозначного свойства. Если говорить серьезно, то я решил изложить напоследок некоторые свои соображения о массовом спорте, о профессиональном спорте, о политике государства в области спорта. все это в связи с оценкой моего собственного пути. Не уверен, что все это окажется востребованным. Те читатели, которые принципиально против советов ветеранов, могут смело перелистать эту главу — я на них нисколько не обижусь. Те, кто продолжат читать, могут быть уверены: я написал ее столь же честно и нелицеприятно, как и все предыдущие.
Начало моих спортивных успехов — в детском спорте. Во всяком важном и масштабном деле важен системный подход — наличие системы, которая приносит результат. Нужно признать, что в СССР была эффективная система вовлечения детей в занятия спортом. Главным в ней была доступность спортивных объектов — в каждом дворе, в каждой школе были простые, но легкодоступные спортсооружения.
Существовали хорошо продуманная система детских соревнований, вершиной которых была Спартакиада школьников, и аттестации спортсменов. Ступени ГТО — от третьей до первой и система юношеских спортивных разрядов являлись прекрасным стимулом к самореализации. Их выполнение было доступным для всякого здорового ребенка. Сам я в школе, не обладая феноменальными физическими данными, выполнил нормативы второго взрослого разряда по легкой атлетике и третьего взрослого — по лыжным гонкам.
Азы спортивной подготовки давались в каждой школе, уровнем выше шли спортивные клубы вузов, где занятия также были доступными и массовыми. Летние каникулы большинство моих сверстников проводили в пионерских лагерях (подчеркиваю, не в спортивных, а именно в пионерских), где спортивная и физическая подготовка, соревнования с массовым участием составляли добрую половину программы.
Правда и то, что в советское время массовый спорт был не просто хорошо организован — он являлся одной из идеологических доминант, важнейшим элементом общества, тем, что американцы называют «part of culture» [41] . Альтернатив в досуге было очень мало, особенно для детей и подростков, которых не снабжали, как сейчас, компьютерными играми и «Интернетом» с трехлетнего возраста (телевидение и пресса — и те были в весьма дозированном доступе). Двигательная активность — вот что было основным развлечением большинства ребят моего поколения.
41
Часть культуры.