Двое в баре на Рождество
Шрифт:
Зак сделал еще шаг в комнату и посмотрел на мужчину в кровати. Его голова была побрита налысо и обернута белым бинтом, что закрывал почти все его лицо, кроме левого глаза и небольшой части рта.
— Кто это? — спросил сержант Адамс.
Ашер усмехнулся Заку.
— Мой друг.
— У него гитара.
— Ага, — сказал Ашер. — Пришел, чтобы спеть тебе песню.
Сержант Адамс моргнул одним видимым глазом, когда протянул руку для пожатия Заку.
— Трой Адамс.
— Зак Обри. Мне жаль, что вы здесь очутились на Рождество, но я слышал, что вы почти вернули улыбку на свое лицо.
— Кто
Зак держал свою позицию, но переместил свою гитару со спины на живот и наиграл одну успокаивающую ноту «Д».
— Мой друг, Ашер Ли, что сидит прямо возле вас.
Тело Троя расслабилось, когда он повернулся к Ашеру.
— Черт, Ашер. Как долго ты здесь?
— Уже некоторое время, — сказал он, улыбаясь Трою так, будто все было в порядке. — Мне нужно знать твою любимую Рождественскую песню, Трой.
— Мою любимую Рождественскую песню? А что, сейчас Рождество?
Ашер кивнул.
— Ага. Канун Рождества.
— Чтоб тебя! И я здесь?
— Ага, — сказал Ашер. — Какое название у той песни, повтори? Рождественская песня, которая тебе так нравится?
— О, да, — сказал Трой, кивая. — «Star Carol».
Полуулыбаясь, Ашер взглянул на Зака и приподнял плечи.
— «Star Carol»? Знаешь, Трой, я никогда о такой не слышал. Как насчет...
— Версия «Simon and Garfunkel» подойдет? — спросил Зак.
— А есть другая? — спросил сержант Адамс.
Зак тихо усмехнулся, подумав, с каким бы уважением к его выбору малоизвестной Рождественской народной песне отнеслась бы Вайолет.
— Нет, сэр. Нет.
Пальцами мужчина нежно провел по струнам, заполняя маленькую, стерильную комнатку глубокими аккордами успокаивающей песни.
«Много лет назад, глубокой зимней ночью...»
Играя, он немного расслабился, растягивая сладкий звук, пока ноты не приобрели мягкое убаюкивающее звучание. Когда Зак начал второй куплет, он поднял взгляд и увидел, как из глаза сержанта Адамса скатилась слеза. Зак продолжал играть, сквозь ком в горле напевая слова о маленьком ребенке. Обходя кровать, он медленнее и тише стал подбирать аккорды, пока не остановился прямо за спиной Ашера, шепотом пропевая последние слова — «Всегда и вечно я думаю о тебе» — и посмотрел вверх, чтобы увидеть, как крепко уснул Трой Адамс.
В тишине этой комнатки в госпитале, Зак подумал о Вайолет.
Он думал о том, как сильно любил ее.
Как сильно скучал по ней.
Но он ощущал ее здесь, прямо здесь, прямо сейчас. Правда был в том, что он не знал бы эту песню — эту непонятную короткую песню, которая утешила страдающего ветерана — если бы никогда не знал ее. И внезапно он знал, что Вайолет найдет смысл в их разлуке в это Рождество. На самом деле, как только он расскажет ей историю, она улыбнется и скажет, что Зак был именно там, где и должен был: оказавшись в ловушке в Лос-Анджелесе в канун Рождества с новым другом, напевать колыбельную ветерану.
***
— Я думаю, что это поможет! — воскликнула Саванна, оглядывая веселую, украшенную квартиру.
Добыча в местном «Уолмарте» была скудновата, но девушки скупили все, что
Где-то по пути, Вайолет уговорила Саванну отменить ее резервацию в «Беверли Вилшир» и остаться у них на диване, чтобы они все могли провести канун Рождества и утро вместе. И хотя, Саванна изначально имела опасения, что они будут мешать Вайолет и Заку проводить Рождество, блеск в глазах ее новой подруги заставил ее согласиться.
— Поможешь мне накрыть на стол? — спросила Вайолет, выбирая из пакета четыре подложки под посуду со снеговиками и салфетки.
— Конечно! — сказала Саванна, пересекая комнату в своих тапочках с олененком «Рудольфом». Носы мордочки загорались, когда она шла; Вайолет настояла, что Саванна нуждалась в них. — Ты что-нибудь купила Заку? На Рождество?
Вайолет протянула Саванне четыре тарелки, затем посмотрела на свой живот.
— Ты думаешь этого недостаточно? — она нежно засмеялась. — да. Я купила тот маленький пиджак, на спине которого написано « Рожден блистать». Думаешь, он поймет посыл?
— Думаю, ему нужно обменять рок-н-ролл на колыбельные, — сказала Саванна, расставляя тарелки.
— Колыбельные, — тихо сказала она. Внезапно, губа Вайолет задрожала и она быстро повернулась, чтобы открыть шкафчик со стаканами.
— Вайолет? — спросила Саванна. — Ты в порядке?
Она обернулась, держа три винных бокала, и протянула их Саванне, но та не могла игнорировать собирающиеся в уголках глаз Вайолет слезы. Она взяла бокалы и поставила их на стол, заем повернулась назад и обняла Вайолет.
— Эй. Ты из-за чего взгрустнула?
Вайолет опустила голову на плечо Саванны.
— Возможно, это просто гормоны.
— В любом случае, скажи мне, — сказала Саванна, потирая подругу по спине.
— Где бы они ни были, они скоро вернутся. И я... я не знаю... я уже некоторое время хранила этот секрет и больше не хочу его хранить, но не знаю, что он скажет, и они будут здесь в любую минуту, и я просто... я просто хочу, чтобы он был счастлив, Саванна. Действительно, очень счастлив.
Саванна отодвинулась назад, улыбаясь своей подруге и нежно вытирая слезы с ее щек.
— Он будет, — она кивнула, посмотрев на покрытое пятнами лицо Вайолет. — Он любит тебя и будет счастлив.
Вайолет шмыгнула носом, но улыбнулась и кивнула.
— Ты права, — но когда она повернулась к кухне, чтобы взять серебро, саванна услышала ее бормотание, — Боже, надеюсь, ты права.
***
— Ну, — сказал Зак, когда они зашли в лифт его здания, — не так я себе представлял, что буду проводить канун Рождества, но это было здорово, правда?