Двойная игра для ведьмы

Осетина Эльвира

Каждый начал что-то выкрикивать, и люди потихоньку стали надвигаться на крыльцо больницы явно с не самыми лучшими намерениями.

Я уже собиралась было начать усыплять самых активных и громких, пока Мурзик не вступил в дело, но внезапно на дороге появился капитан с несколькими солдатами на лошадях, и народ тут же притих и начал расходиться по домам.

Я хмуро посмотрела им вслед.

Что-то не понравился мне этот мини-бунт. Очень сильно не понравился.

— Госпожа белая ведьма, у нас раненые, срочно нужна

ваша помощь, — светским тоном произнес капитан, а я заметила, что один из его солдат почти падает с лошади и выглядит очень бледным.

Его подхватил товарищ и помог спуститься на землю.

— В смотровую его, Руна, проводи, — кивнула я мужчинам и взглядом нашла перепуганную секретаршу, что жалась за моей спиной. Девушка понятливо кивнула и пошла показывать кабинет для осмотра.

— А как же мы? — спросили выбранные мной пациенты.

— Ожидайте в приемной, — строго сказала я, стараясь даже виду не подавать, что напугалась толпы.

Нет, я бы смогла их успокоить, в крайнем случае Мурзика бы на них напустила (что было не самой лучшей идеей), но всё равно, кажется, у меня начался отходняк и легкий мандраж.

Быстро просканировав раненого и поняв, что вот прям сейчас он умирать не собирается, я отправилась к себе. Мне нужна была пара минут для передышки. Не думала я, что люди на такое способны…

Поднявшись по лестнице и зайдя в квартиру, я не заметила, что не закрыла за собой дверь, и почувствовала, что не одна.

Обернувшись, увидела Роба, он стоял в дверях и с тревогой смотрел на меня.

— Аника, всё нормально? — спросил меня мужчина таким ласковым тоном, что я не сдержалась и бросилась к нему в объятия, в которые он тут же меня принял.

Я не ожидала, что разрыдаюсь у него на плече, но ничего не могла с собой поделать.

Слишком много проблем на меня навалилось. Сначала одно покушение, затем ловушка, тяжелый разговор с мужчинами, их драка, второе покушение, опять тяжелый разговор с Крижом, и теперь еще и вот эта разъяренная толпа людей. Если бы не Роб, то мне пришлось бы показать всем свою силу или, еще хуже, Мурзика на них напустить. И чем бы это закончилось? Кто его знает, вдруг инквизиция расценила бы это как преступление?

А учитывая отношение Крижа ко мне, думаю, что он с огромным удовольствием отправил бы меня на костер. Ведь эта свадьба для него явно не была желанной. И это мягко сказано.

Не зря же он вел себя так вчера вечером.

Влюбленный мужчина не делает таким тоном предложение женщине. Да ладно влюбленный, если бы я ему хоть каплю нравилась, он бы вел себя иначе… Но было же видно, что я ему поперек горла встала. Ему наверняка его свобода дорога…

Когда я очнулась, то поняла, что сижу у капитана на коленях, а он на диванчике в моем кабинете и продолжает заботливо гладить меня по голове, словно маленькую девочку, еще и приговаривает:

— Всё хорошо, малыш, я рядом,

тебя никто не тронет.

От этих слов мне стало еще жальче себя, и я с удвоенной силой разревелась.

Ко мне с детства никто так не относился. Пожалуй, только бабушка… А сейчас вот Роб. Он не торопил меня и продолжал гладить по голове, понимая, что мне нужна передышка.

— Я сейчас вылечу твоего человека, — заикаясь, сказала я. — Извини, они меня напугали, ты вовремя появился, спасибо…

— Чш-ш, всё хорошо, — продолжил утешать меня мужчина. — Крог потерпит, я перевязал ему рану, кровь почти не текла.

Вздохнув, я выпрямилась в руках мужчины и неловко посмотрела на него.

— Прости, — смущенно прошептала я. — Столько всего навалилось на меня, я не должна была так себя вести.

— Ты очень сильная девушка, я даже был удивлен, что всё, что случилось, ты так стойко перенесла. А по поводу этой толпы не переживай, я поговорю с людьми, больше тебя никто не тронет, — эти слова он произнес с таким тяжелым взглядом, что я мигом уверилась: поговорит, еще как поговорит. А затем спросил: — Сколько пациентов в день ты можешь принять?

— Максимум четверых. Плюс двоих тяжелых, — ответила я, вспоминая правила работы.

Я не желала принимать больше. Потому что это могло привлечь ко мне еще большее внимание от инквизиции (хотя куда уж больше-то). Не уверена, что меня не заподозрят в каком-нибудь черном колдовстве.

Я знаю еще из книги, что одна средняя ведьма вообще принимала до двух людей в день.

А самые сильные — до шести. И то шесть — это было прям на износ. Они брали не больше четырех на лечение.

Я могла вылечить больше, точно знаю. Но… лишаться своей жизни я не хотела. И не только в прямом, но и в переносном смысле тоже.

— Все будет хорошо, — Роб погладил меня по плечу, — не переживай, я разберусь.

Я внимательно посмотрела ему в глаза и спросила:

— Почему вы подрались с Крижем?

Капитан отвел взгляд в сторону и глухо произнес, слово в слово повторяя инквизитора:

— Так получилось.

Мы какое-то время помолчали, а я поняла, что больше Роб не скажет мне ни слова, как не сказал и инквизитор. Поэтому, встав с его колен, я подошла к зеркалу, чтобы привести себя в порядок, стараясь не думать о ласковых объятиях мужчины.

На самом деле хотелось задержаться в них подольше. Желательно сразу на несколько лет, но… Это невозможно. И причина тут не только в Криже.

В зеркало на меня смотрела дамочка с распухшим красным носом, несколько прядей выбилось из её прически. Поэтому пришлось идти в ванную, умываться и приводить себя в порядок.

Когда я вошла в смотровую, Роб и его люди были уже там.

Я попросила мужчин дать мне место, и все тут же покинули палату, в том числе и капитан. Убрала повязку с раны и занялась заживлением.