Двойная метка. В плену боссов-альф
Шрифт:
Я с восемнадцати лет живу одна, в купленной им квартире. Но отец не покидает дом. Проходим просторный холл. Направляемся прямиком в кабинет. И чем мы ближе, чем сильнее пульсирует метка истинной. Блин! Неужели…
Даня распахивает дверь и…
– Ну привет, мышка-охотница, – я сталкиваюсь с двумя парами насмешливых волчьих глаз.
Глава 3
Прирастаю к дорогому паркету. Какого рожна эти двое
– Вы знакомы? – голос отца слегка подрагивает, словно он нервничает.
– Откуда? – игриво восклицает Вересов. – Просто наслышаны о вашей дочери и её… талантах.
Вот же наглые! Альфы сидят, раскинув ручищи на бархатном диване, и курят сигары. Как победители. Внутри закипает злость. Почему они решили, что могут так себя вести прямо в сердце Гильдии?!
– А разве собак пускают на диван? – высокомерно спрашиваю. – Или их место у ног хозяина?
– Станислава, выйди! – строго говорит отец. – У нас переговоры.
– Почему ты говоришь с ними, отец?! – восклицаю.
Всё это время Семен с любопытством наблюдает за нашим диалогом. А Лев бесстыдно мне подмигивает. Я же гоню прочь порочные картинки, вспыхивающие в голове.
– Я вызвал тебя для другого, так что выйди, – цедит отец, будто не замечая повышенного внимания оборотней, – позову позже.
Выскакиваю из кабинета, полыхая от гнева. Да как они посмели?! Блин! Громко хлопаю дверью.
– Стасенька! – с кухни выходит наша домработница тетя Лена. – Давно тебя не было! Ты похудела! Я там оладушки приготовила…
– Здрасте, теть Лен, – пычху, как бешеный слоник, – давайте!
Может сладкое поможет мне успокоиться. Ведь я лишь внешне так зла. А в глубине души всё трепещет от близости этих волков. И метка ведет себя очень активно. Она пульсирует, потягивает. Мне хочется снова… почувствовать в себе большие члены этих оборотней.
НЕТ!
Прихлопываю эти порочные мысли. Это всё метка! Ууу!
– Странно, что ваш отец вдруг решил заключить мир со стаями, – тетя Лена в курсе ночной жизни, многое знает про волков и охотников.
– Ну мир как бы был, – бурчу, – неофициальное перемирие до первой крови.
– Кровь лилась со всех сторон, – говорит она, – но теперь что-то назревает. Я так поняла, что альфы сами предложили решение.
– Интересно, зачем?
Но ответить тетя Лена не успевает. Дверь в кабинет моего отца громко хлопает и в холле раздается раскатистый мужской рык. Это они смеются так? Метка снова даёт о себе знать. Пускает странные импульсы к низу живота. Сладкие, приятные…
Сжимаю ноги, чтобы хотя бы немного избавиться от этой тяжести и томного потягивания. Но ничего не выходит.
– Станислава! – голос отца эхом отдаётся в каждом уголке.
– Иду! – ору, заталкивая в себя воздушный оладушек.
– Ты
– Спасибо! – бурчу с набитым ртом и выхожу.
Отец что-то тихо обсуждает с волками. Оборотни на его фоне кажутся ещё больше. А сам он какой-то нервный. Неужели растрепали? Да я их против шерсти начешу! Ууу!
– Что? – скрещиваю руки на груди.
– Завтра ты выходишь на работу в офис к Ярцеву и Вересову, – слова папули, как гром среди ясного неба.
– Чего-чего? – не понимаю я.
– Какая прелесть! – оскаливается Лев и проводит языком по клыкам.
От этого его жеста я ёжусь. Он умеет быть жутким! Но хрен там он меня заткнет!
– Что слышала. Думаю, таким образом мы сможем закрепить взаимовыгодное сотрудничество, – сухо говорит отец, а я вообще перестаю что-либо понимать.
– А с каких пор мы с ними вообще сотрудничаем?! – вспыхиваю.
– С этих пор! – повышает голос отец, и я прикусываю губу, – моя дочь вас проводит. Станислава, потом зайди ко мне.
Разворачивается и уходит. Стою, хлопаю ресничками.
– Ну, вы знаете, где выход, так что я пошла, – разворачиваюсь, но мощная рука полузверя ложится на моё плечо.
И я чувствую, как пробивающиеся когти рвут мою футболку.
– Ты же видела её, сладкая мышка, – голос Семена становится низким, угрожающим, – метку?
– О чем вы? – пищу.
– Истинности, – облизывается Вересов, втягивает носом воздух, – где она, мышка-охотница?
– Вы охренели, лезть ко мне в доме Гильдии? – рычу.
– Ты наша истинная, – глаза Семена вспыхивают, – мы имеем на тебя все права.
– Черта с два! – выпаливаю, понимая, что мои щеки стремительно краснеют.
– Ты знаешь, – мурчит Лев, – и сама сдашься. Кстати, твой папаша продал тебя нам. Я так понял, спокойствие Гильдии для него важнее твоей жизни.
Оба ухмыляются и от этих улыбок у меня внутри всё леденеет.
– Можешь не провожать. До завтра, мышка-охотница. Трусики не надевай.
И оборотни с хохотом покидают дом Гильдии. А я рву когти в кабинет отца. Он сидит в своем кресле, курит сигару и о чем-то думает.
– Что значит продал?! – спрашиваю в отчаянии. – Папа!
– Станислава, сядь! – рычит, и я плюхаюсь в гостевое кресло.
– Выслушай. Ситуация у нас плачевная.
– В смысле?
– Оборотни захватывают власть. Прошли те времена, когда охотники держали паритет. Сейчас всё решают деньги, связи. У них они есть. У нас нет.
Опускаю взгляд. Мне не нравятся слова отца. В конце концов, мы обязаны быть сильными! Чувствую вибрацию в метке. От безысходности хочется выть.
– Сейчас мы слабее. Но ты можешь помочь гильдии, раздобыв ценные сведения.